Мы убиты давно.
Наши кости хранит
Неизменно пустая Земля.
Сквозь года слышен свист
Быстрой пули, попавшей в меня.
Ее гильза в траве не утратит привычных форм.
Мы убиты давно.
Знаешь, что? И поделом.
На фалангах моих прорастает такая трава,
Что ее ни скосить, ни порадовать облака;
Ядовитым плющом вьются ныне мои глаза,
И все тянутся вверх, чтоб живым о себе рассказать.
Не услышат уже грустных песен, идущих из уст костей,
Не узнают историй, что памятью стали о нас.
Лишь служанка бездумно заправит холодную нашу постель,
Только ветер окликнет по имени в последний раз.