больно
Эпикур сказал, что боль есть величайшая из всех зол. Шо он имел ввиду я так и не понял. Ну больно, ну очень больно. Есть даже такая болька, когда сознание теряешь. Я как то придумал, что в самой глубине тела бэтмэн, и выпрыгнул в окно третьего этажа с типично бэтмэновским криком: "- Да пошли вы все нахуй."
Но я ошибся. Я небыл бэтменом на тот сакральный момент и мои разъеденные ангидридом кости не выдержали нагрузки в районе правой ноги - она сломалась в семи местах. Я лежал на земле. Мы было больно. Очень больно.
А еще меня как-то мусора решили убить и это тоже было больно. Сам факт, что меня забивают насмерть, совершенно увеличивал спецэффекты чувства и синие искры наполняли все вокруг...
А еще... а исчо...
Но нет. Совсем не этот фейерверк умирания имел в виду афинский садовник. Наверное...
Может быть это боль душевная?
Как-то я пришел домой отсыпаться после марафона на белом, и моей маме по телефону сказали, что я спидозный, что живут с этим недолго, приехали на зеленой машине, требовали подписей о нераспространении и вот тогда, став в семнадцать лет "неким нечто" в виде бактериологического оружия, мне стало больно в том месте, которое никогда раньше я не чувствовал.
А еще я помню боль души других...
Помню-помню. Всех. И от этого тоже грузно в районе средней груди. Потому, что причина я сам.
Но и это не то. Не то, что есть зло.
Опыт.
Я давно не испытывал боли. Хочу признаться. Даже когда совсем недавно мне пришлось подраться у группы анонимных наркоманов, я не почувствовал ничего кроме восторга и предвкушения, не от удара меня как тела, ни от удара иного тела кирпичом по его ненавистному телу. Так, раздражение, гнев, обида, но не боль...
нет. Не то...
Мне не больно, когда я смотрю телевизор и они там нагло, что-то мутят не скрывая, когда вижу нищих на улице или пьяно-наколотого друга которому ничем не могу помочь, мне не больно. Это некое отупение.
Иногда я включаю на канале ю-туб сцены войны и они манят меня своей болью, но надевая ее на себя мысленно, я понимаю, что это для меня кончится сразу лишь одним: потушат свет и включат для меня другого, а я пока слишком люблю свое место, много заплачено мной и моими за него. Не готов... а боль, ну что боль. Я ее не чувствую.
И вот от от осознания данного факта, я хватаюсь за воздух, потому, что мне кажется, что понимаю о чем писал тот самый, древний мудрец. Потому как, так как болит место в котором ничего нет, так не болит ничего. У меня не болело еще. Это даже не сравнимо с тем чувством, когда вы видите прекрасное, а во рту души у вас не хватает образа, а в сердечном запасе головы - слов для метафоры...
Онемение бытия происходит в полноте. От вне, до внутри всего меня вокруг. Мир слепнет. Отвал экзистенции и качки смерти падают в болото косыми штрихами.
А я не знаю, где у меня что-то. Иногда мне кажется, что и сам я пустота. Глиняный горшок с лопнувшим шариком. Входит-выходит...
О...
Больно. И это зло.
Вроде понял пацанчика с бородой и мясистым лбом, сука...
п.с.
• Привыкай думать, что смерть для нас — ничто; ведь все — и хорошее, и дурное — заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущений.
ЭПИКУР