Свободен – как отпущен сам собой: фристайл души - ни с кем, никак не связан. Осаживать улыбкой «чем обязан?» - удобно в ситуации любой. И пусть порою тянет на памфлет потёртость переменных декораций, он сам себе - Сенека и Гораций, Мужчина бесконечно средних лет.
Он ярок, элегантен, полон сил… пока остра интрига узнаваний. Цветы, почётный атрибут свиданий – ну, кто же их вначале не носил?
Привязанность – вот с этим не к нему. Случается, но как-то ненадолго… Ну, если только так, без чувства долга: свободен – это значит «никому».
Потом приходит день (а может, ночь), когда веселье – как побег от скуки. И после фразы «уберите руки» - реально, руки убирают прочь.
Бывает, не бывает ничего. Остаток - на душе бренчит, как мелочь. Свободный стиль перерастает в немочь, бессмысленность и суетность всего, что держит на плаву или во лжи. И не соврать себе самозабвенно: изматывают, если откровенно, раздробленного счастья муляжи.
Вдруг - «надо продержаться до весны...». А что весной? Неутолённый голод: не выветрить из сердца зимний холод, как не принять за чащу три сосны.
Шарахаясь от слова «навсегда», разменян, пустотою перегружен, уже себе и никому не нужен, ещё во что-то веря иногда - свободен, как пустой кабриолет, Мужчина бесконечно средних лет.