Неоконченная повесть об отце - профессор

 
Прими с улыбкою, отец,
Свободной музы приношенье:
Тебе я посвятил весенней лиры пенье
И вдохновенной мудрости венец.
 
Когда учился я кататься на коньках
И шайбу черную вколачивать в ворота,
Меня тревожила всего одна забота –
Переиграть тебя с улыбкой на устах.
Когда ты записал меня в борьбу,
На тренировки я ходил как на работу.
И вновь я знал одну всего заботу –
Одною левой справиться с тобой.
Когда меня привел ты в волейбол,
Красивей спорта я с тех пор не знаю,
Я полюбил его и с сыном сам играю,
Поверху блока бью твоим крюком.
Когда любви к науке тяжкий труд
Меня терзал и мучили сомненья,
Твоим примером черпал вдохновенье
Решать задачи, как играть в игру.
Я у тебя еще спокойство находил.
Я сердцем отдыхал – ведь мы с тобой похожи:
Чем бури буйствуют над нами строже,
Тем больше мы в себе находим сил.
А если уж полюбим, так на век.
И даже в дни печальные разлуки
Нам не нужны чужие ласковые руки,
Поскольку дорог самый близкий человек.
 
Ты здесь найдешь воспоминанья,
Быть может, милых сердцу дней,
Противоречия страстей,
Мечты знакомые, знакомые страданья
И тайный глас души моей.
 
 
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ, «Истоки»
 
В Белорецке, башкирском городке,
На свежем воздухе, на каменных холмах
Ты креп и рос буквально на дрожжах,
Да на парном коровьем молоке.
За огородом речка Белая бежит,
И только-только началась война.
И пятилетним пацанам она
Пока еще о малом говорит.
Вот дед, Кузьма Егорович, -
Обычный углежог
Припомнить про гражданскую,
пожалуй, только мог.
Мужья сестёр у матери, -
Те знали ратный труд,
Свои положат головы
В Священную Войну…
Любовь жаль, также Клавдию -
В конце войны уже
За службу верой-правдою
остаться без мужей...
Муж Клавдии Мефодьевны
Житомирских кровей
Глядит на фотографии
Из-под своих бровей.
Белов был смелым летчиком,
Служил уже майором,
Но пал в бою, сгорел дотла
Он со своим мотором.
Его сыны – погодочки
Продолжат путь отца,
Военные бороздочки
Протопчут до конца.
Любови муж с фамилией
Красивой русской – ТвОрогов
Как многие безвестно пал
От рук имперских ворогов.
Фашистская Германия
Как ворот мясорубки
Питалась нашей армией,
Вбирая мясо русских.
До возраста Христа дожил
Отец - Дмитрий Кузьмич,
И Бог ему благоволил,
За скромный магарыч.
Отца не взяли на войну:
На машинистов – бронь.
Их перечесть по одному,
Трудись и не филонь.
В тылу у каждого своя -
И доля, и умение.
Крепка, но тяжела броня.
И редко воскресение.
Лишь пацанам известен рай,
Как школьные каникулы -
С утра до вечера играй,
Да рви на ветках пикули,
Да на реке лови мальков,
А повезет и раков.
И бредень ставь у берегов
С восхода до заката.
Сиреневый туман
Над детством проплывает,
И вечный талисман -
Полночная звезда.
И свистнул паровоз,
И ухнул громыхая
Узкоколейкой рельс
Отцовского гнезда.
 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ, «Стезя»
 
А дальше были дни,
Подобные стихии.
Не долго выбирал
Стезю металлургии.
Стране нужен металл, -
И металлург в почёте.
Ну, кто из Вас мечтал
Об огненной работе?
О сплавах и флюсАх,
О поиске состава,
Способным в щелочАх
Стоять как ни бывало.
Не далеко ходить
За знанием куда-то, -
Всего лишь поступить
В свой техникум бы надо.
После седьмого класса
Пять лет сплошных волнений -
Наращивалась масса
Спецзнаний и умений.
Он проявил не дюжий ум,
В отместку злоязычиям
Сумел закончить техникум
Достойно, аж с отличием.
А дальше что? Уже слабо?
А как на инженера?
Внук углежога рвется в бой, -
В УПИ его карьера.
Он к общежитию привык,
Аскет, спортсмен от бога.
Танкистом сборы оттрубил
И ждет его дорога.
Он стать учёным захотел
С усердием и рвением,
Чтоб изучить, где есть предел
Металлов под давлением.
Как пленник суть свою влачит,
Ум с волей тренируя,
Двенадцать лет он грыз гранит,
НИИЧЕРМЕТ чаруя.
Завкафедрой его любил,
Заботился, лелеял.
Квартиру выделил, женил
И недругов отсеял.
И он пророс как маков цвет,
Работал с упоением,
Исследуя как буквоед,
Металлы под давлением.
Он фотографии смотрел
Структуры биметаллов,
Тянул и плющил на предел
Им созданных кристаллов.
Он проверял их на разрыв,
Вводил добавки в сплавы,
Чтобы когда-нибудь открыть
Источник вечной славы.
И вот, медаль ВДНХ!
Защита кандидатской!
Бидоны делают цеха
С добавкою уральской.
 
 
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ, «Татьяна»
 
Итак, она звалась Татьяна.
Стройна, красива, весела,
Ни одного в ней нет изъяна,
И сердцу юному мила.
Как знать, её любовь к катанью
В нарядном ярком свитерке
Была сродни благоуханью -
Они столкнулись на катке.
Как все студенты, вечерами,
Чтобы украсить свой досуг,
Владимир шел гулять с друзьями
На свежим льдом залитый круг.
Они резвились и играли
То в догонялки, то в снежки.
Она же, всех не замечая,
Свои крутила завитки.
И понял вдруг отец мой сразу,
Что вот она – предел мечты.
(Не поддается пересказу
Та дева дивной красоты).
И жизни дух проснулся в нём,
Невнятный стон в устах раздался,
Не век ходить же бобылём,
Он самому себе признался.
Знакомство - тонкая наука,
Здесь очень важен тон и такт.
Для новичков – сплошная мука
Наладить действенный контакт.
Но Вова здесь не растерялся,
Подъехал сам и то, да сё
Разговорился, изъяснялся,
Но больше слушал сам её.
Узнал, что Таня - из Тагила,
Её отец в Москве живёт,
В УПИ удачно поступила
И на инжэке жизнь ведёт.
 

           ПОСВЯЩЕНИЕ
       Владимиру Дмитриевичу
 
   Продолжение следует.

                14 мая 2005 года