Мерцали огни... Уныло мерцали,
Струился лучами свет золотой.
На сцену выплыла девчонка молодая,
Девчонка милая, и был я ослеплён.
Моё сердце в груди затрепалось,
Опустилась на зал тишина.
А девчонка задорно смеялась
И под музыку петь начала.
Мне не найти тех слов прелестных,
Чтоб пенье это описать!
Так вздорно, дерзко и чудесно
Лились из губ её слова...
Готов её я вечно слышать,
И тысячи пройти преград,
Чтоб оказаться с нею ближе,
Чтобы поймать тот вольный взгляд.
А сколько гонора и пыла!
Что за дурман? Что за напасть?
По сцене с шалостью игривой
По-хулигански пронеслась.
Я болен был, никчёмно болен,
Бесстыдной мыслью одержим...
Её охвачен был задором,
Запалом ярым и дурным.
Она металась, танцевала,
Пылали резвостью глаза,
Лиха, проста и беспрестанна,
И так чертовски хороша!
Она бесстыдно улыбалась,
Нет, ей не ведом был покой.
Как пламя песня вырывалась
С души разгульной, озорной!
Но всё затихло, скрылось, омертвело,
И мир исчез, он будто бы не нужен...
Она погасла. Сказала, что хотела,
И вместе с ней погасли наши души.