«Жизнь человека подобна листу бумаги, на котором каждый человек проходящий
оставляет свой след».
(Китайская пословица)
Окончен бег до финишной прямой
и рдеет публика в неистовом восторге.
Остался в памяти Парижа чемпион
послушный Богу, кроткий и смирённый.
И этот дивный день в историю вошёл,
национальным для двух стран ты стал героем.
Шотландия и Англия запомнят те слова:
«Когда бегу, я чувствую, что Он доволен мною».
Атлет блестящий и герой, собой ты не кичился.
Ведь смыслом жизни не был бег,
ты не о том молился.
Просил у Бога одного - чтобы прославить имя
Любви, распятой на кресте,
для христиан - Святыни.
Ты свято верил, что положено судьбою
свершить особый в жизни путь.
И сила изнутри тебе давала скорость
бежать вперед и с цели не свернуть.
Достойный подражания пример,
таких как ты сегодня - единицы.
Бежал по финишной прямой
христианин-миссионер.
Откинув голову назад,
смотря на небо, он молился.
Пройдя спокойно через нарекания
людей, непонимающих тебя,
ты не излил к ним гнева.
Напротив - сострадание
к беспечным людям в тебе вижу я.
Оставить славы сей триумф,
в расцвете сил и жизни лета
не помешали возвратиться вновь в Китай,
и по стопам пойти отцова следа.
Уехал... Миру тяжело вместить
твою святую посвященность.
Сначала думал он, что это - гордость.
В предательстве тебя хотели обвинить.
Судьба довольно скоро опровергла это мнение.
В период мировой второй войны
попал в концентрационный лагерь пленных
и там ты видел слёзы той беды.
Поддерживал людей морально,
их согревал заботой и теплом.
Смягчая тягость обстановки
спортивным состязанием,
ты помогал бороться им со злом.
Учил прощать обидчикам-военным.
Принёс Евангелие обремененным пленным,
Читал ты с ними, рассуждая над стихами Библии.
По памяти воспроизвёл учебник им по химии.
Остался след в душе детей освобожденных навсегда.
Для них ты - смелый и любимый «дядя Эрик».
Для молодого поколения - идеал.
Собой пожертвовав,
открыл другим свободы двери...
* * *
Когда премьер-министр Черчилль неожиданно узнал
о нахождении атлета в плену врагов военных.
То время даром он терять не стал и предложил обмен
на одного среди числа японцев-пленных.
Расправила вдруг крылья у Эрика надежда
поцеловать жену, обнять родных детей.
Забыть всю тягость расставаний, скорби и лишений,
и всей семьей, как прежде, быть вместе в этот день...
Но Эрик светлую надежду обменял
в последний миг, разбив мечту о камень.
Он свое место бескорыстно уступил
беременной младенцем даме.
* * *
Ты умер телом, но душой жив вечно!
Стремился к цели, и поэтому бежал.
Бежал по жизни, и из смерти в вечность
Ты перешёл... И подошёл финал!
И слышу я последние слова твои, -
как перехода в вечность иллюстрацию:
«Я окружен, я окружен Тобою, Господи...
и это полная капитуляция».
«Многие из нас что-то упускают в жизни, потому что мы стремимся не к самому лучшему. Я говорю вам о Том, о Ком я узнал, что Он - самый лучший, о Том, Кто достоин нашего посвящения, об Иисусе Христе. Он спаситель и молодых и старых. И только Он один может помочь нам проявить самое лучшее, что вложил в нас Бог. Господь, вот я».
(Эрик Лиддел, 1902-1945 гг.)