Рисунок: Стив Данилец Муза в Зеркале Эскиз
Аид, конечно же легко читал мои мысли…
Которые были для него книгой, совершенно открытой…
И незамысловатой…
Бог, подземного царства…
Думал,
Определяя для себя необходимость разъяснять мне –
Смертному резоны и обстоятельства действий…
Своих…
И – самого Зевса…
Впрочем, процесс размышления несколько размягчал величественность и блеск, принятой им позы и всего его…
Состояния…
Размышления…
Они ведь всегда порождают сомнения…
А сомнение, соответственно неуверенность…
Неуверенность же, передается на псих-соматику…
Сомневающийся, начинает переминаться с ноги на ногу,
Теребить нос и подбородок,
Почесывать затылок…
Потеть и выделять какие-то другие жидкости…
Вроде слюны…
Ну. В общем, человек и…
Даже сомневающийся бог, не может оставаться в достаточной степени величества…
Чувствующий это Аид, видимо, очень сильно заботился о собственном величии…
И, посчитал, на всякий случай…
Более уместным, пояснить мне некоторые, возникшие у меня сомнения,
Нежели пытаться сохранить видимость таинственности,
- Смертный, - начал Аид свою речь максимально величественно…
- Пройти в резиденцию, - он на миг запнулся…
Но, быстро нашелся, сказав просто…
- В резиденцию Зевса…
- Тебе можно будет,
- Только посмотрев свое отражение в водах…
- В водах великого Стикса…
Я был несколько обескуражен…
До того даже, что прервал Аида вопросом…
- Как, а разве Стикс – здесь?
Аид смерил меня оценивающим и немного презрительны взглядом…
Но, все же нашел нужным ответить мне…
- Стикс…
- Стикс, течет везде…
- Там где близка смерть…, - сказал он величественно и…
Добавил, видимо, чтобы не совсем уж пугать меня…
- Или,
- Там, где я…
- Воды Стикса, - продолжал Аид…
- Тяжелы, как ртуть и…
- Горьки, как полынь…
- Из него, нельзя испить…
- В них, нельзя погрузиться…
- И только Харон, - продолжал Аид назидательно…
- И только Харон, скользит по этим водам на своем лёгком челне…
- Харон? – снова спросил я…
- Харон тоже – здесь?
- Харон, - отвечал Аид…
- Харон, всегда там, где течет Стикс…
- Только два раза, - продолжал Аид…
- Харон вез на своем челне – живого..
- Я помню, - сказал я, припомнив миф об Орфее…
- Я помню, об одном, - добавил я…
И добавил…
- Орфей…,
- А кто же ещё?
Аид внимательно посмотрел на меня, как будто желая вынуть из меня душу и…
Ответил…
- Белличоне…
Воспоминания в беседе с Аидом, были как будто бы свежее и, приходили быстро…
Я, почти сразу же вспомнил недавнюю беседу с Сергеем и Славой, в которой мне говорили…
Что Белличоне…
Толи дед, а толи и вообще –
Отец Данте…
Данте Алигьери…
Данте, который так красочно и подробно описал собственное путешествие с римским поэтом Вергилием, по кругам Ада…
Мое воспоминание, не оформившееся ещё даже в законченную мысль…
Было все-таки воспринято Аидом, во всей полноте…
И бог подземного царства и мёртвых…
Кивну мне,
Стараясь, при этом сохранять собственное максимальное значение и величие…
- Да, - как продолжение согласительного кивка…
Аид удостоил меня еще и короткого словесного пояснения…
- Да…
- Белличоне, отец Данте…
- Для придания делу благопристойности, современники не стали доводить вопрос выяснения отцовства Данте до конца…
- И, отцом Данте, был признан старший сын Белличоне…
- Поскольку уж матерью Данте, была его жена …
- Отец – дед, прожил лишь год, после рождения сына – внука…
- Но, - опять очень внушительно добавил Аид…
- Он, оставил для него…
- Несколько тетрадей своих…, - Аид, снова на миг замясля…
Но…
Все-таки продолжил…
- Своих тайных воспоминаний…
И снова, уточнил:
- Три свитка и…
- Кодекс…
- Ты, - продолжал Аид…
- Смог бы найти эти записки…
- Или то, что оставил от них Время…
Я насторожился…
Ведь и Аид, говоря о Времени, говорил о нём, как о личности и…
Строил свое обращение в мужском роде….
- оставил от них Время, - продолжал Аид…
- В библиотеке храма Сен-Марко в Венеции…
- Обязательно посмотри на них, - добавил Аид…
- Эти несколько листков и книжиц…
- И есть основа для одной из величайших поэм в мировой истории…
- «Божественная комедия»? – добавил я смущенно-вопросительно…
- Да, - ответил Аид…
- Смертные теперь. Называют её так…