Глядел, сквозь холод пустоты,
На смерть, что рушила мечты.
Бросалась дрожь, и бил озноб,
Когда стоял на стульях гроб.
Одни рыдали тучей слёз,
Других как будто жёг мороз.
Усопший бережно лежал,
Ещё мгновенье, он бы встал.
Казалось, он живей живых
На фоне образов простых,
Рыданий тех, чей голос в крик,
Икон, в которых божий лик.
Что ж, смерть шагнула на порог
Ведь от неё б никто не смог
Уйти, когда она пришла.
Искала жертву и нашла
Старуха с острою косой,
Накинув балахон простой.
Продолжен дальше был обряд,
Толпа шагала дружно вряд.
Гроб на руках своих несли,
Всего в двух метрах от земли.
Звучал повсюду марш беды,
Виднелись вдалеке кресты.
Последний путь. От ветра пыль.
Есть в жизни суть, коль в смерти быль.
К глубокой яме подошла
От скорби мрачная толпа.
И вот уж расставания миг.
И тут понёсся плач и крик,
Рыдания, обмороки, шок.
Кто на ногах стоять не смог,
Тот падал, уж не чуя ног.
Рыдали многие, Бог весть.
Кому-то брат, кому-то тесть
Усопший был. Земля всегда
Принять готова на себя.
Рыданием к жизни не вернёшь,
Притворством много назовёшь,
Когда рыдают для толпы,
Над телом слёзы их пусты.
Казалось, проще не рыдать,
Чем боль в себе изображать.
К чему показывать другим
Пускать во взоры «едкий дым»,
Тому, кто в истину скорбит
И у кого душа болит.
Не долог расставания круг,
И вот уже по крышке стук
От насыпи комком земли,
Повсюду воздух весь в пыли.
Сравняют яму, сделав холм,
Поставят крест на месте том.
Венки положат и цветы,
Обряд достиг своей красы.
И будут часто приходить,
Полоть траву и говорить,
Каким был этот человек,
Придут в туман, и в дождь, и в снег.
Придут, кто счёл себя родным,
Но вряд ли тот, кто «едкий дым»
Пускал в глаза, что просто жуть,
В последний провожая путь.
Он не нагрянет словно град,
Он может даже смерти рад.
Но знает этот человек,
Что подойдёт к концу тот век,
Когда по жизни зла желал,
А на могиле всхлип рыдал.
Но пусть его рассудит Бог,
К чему о нём так много строк.
У каждого своя стезя,
Пренебрегать судом нельзя.
Скорбят и помнят – жизнь в глазах.
Умрут – найдутся в небесах,
Кто провожал в последний путь,
И тот, кто раньше смог уснуть.
Гораздо легче утверждать:
Настанет время умирать,
Настанет время также лечь,
За упокой зажгут сто свеч,
Чем умереть. Дрожит строка...
Ведь жизнь всегда всем дорога!
Сбежать от жизни можно всем,
От смерти никогда ни с кем!