Обычный день. Районная больница. Перед приёмом, на крыльце - затяжка той, самой сладкой первой сигареты, которая - как некий ритуал. Вокруг - больных страдающие лица со всех сторон вплывают в поле зренья. В них страх, надежда, боль иль нетерпенье излить свои проблемы на врачей. Предвижу всё: наивные секреты, прямую лесть, желанье непременно услышать только то, что безопасно и не нарушит жизненный уклад. Я, не кривя душой, бываю счастлив, когда могу сказать им без обмана, что всё не так уж плохо, и увидеть, как радость разгорается в глазах. Им мало надо - сопереживанье. Но люди в этом чуть эгоистичны. А ведь и я хочу, чтоб мне сказали, что всё не так уж плохо у меня.
Бывают и другие - им всё ясно. Болезни их - святое достоянье и признак исключительности личной. Наверно, и в страданьях сладость есть. Таких лишь разъяришь невинной фразой, что случай их, в ряду других подобных, не претендует на Болезнь Столетья и требует обычных процедур. Я думаю, все любят выделяться, кто знаньями, кто силой, кто карьерой, а кто ничем похвастаться не может, возводит в ранг достоинства болезнь...
Второй, десятый случай, двадцать пятый. Кардиограммы, запись назначений... Чужая жизнь мелькнула предо мною, а уж другая жмётся у дверей. Бывают и подарки средь приёма: восьмидесятилетняя старушка с глазами юной девочки и фраза: "Спасибо, доктор, и храни Вас Бог." Иль юная Джульетта, чья мордашка не привлекла к себе ещё Ромео, и глупое сердечко холодеет, не веря в чары, спрятанные в нём. Я разбудить могу их очень быстро: два слова, жест, улыбка восхищенья - и всякие симптомы дистонии забудутся в теченье двух недель...
Вторая сигарета, чашка кофе. День клонится к обеду. Коридоры обители скорбей уже пустеют, слабее фон печалей и невзгод. Когда я в поликлинике бываю под вечер, заходя перед дежурством, мне кажется, что призрачные звуки таятся в неспокойной тишине. И в пустоте отмытых коридоров, вдоль стен, диванов, возле кабинетов, колеблясь, наплывая друг на друга, таятся тени утренних больных...
Я на дежурстве. Тихие палаты. Как быстро привыкаем мы к страданьям других людей. Но это помогает им помогать, не путаясь в соплях. Приглушенно мурлычет телевизор. Чу! Звуки подъезжающей машины. Куда свернёт? Ко мне иль в хирургию? И чувство ожидания: вот-вот! Ко мне. Ну да, обычное начало. Спускаюсь вниз, к приёмному покою, зажав в руке тонометр и засунув в карман халата пачку сигарет. Что ждёт меня? Инфаркт иль пневмония, иль отравленье пригоршней таблеток, к которым так частенько прибегают в отчаянье и сдуру. Бог судья!
А поздней ночью, выйдя на балкончик и закурив, смотрю я, как ныряет под гребни туч, плывущих над землёю, пятнистая купальщица луна.
И вот уж утро. Снова чашка кофе, в лицо - водой холодною из крана. И вновь я на крыльце перед приёмом с затяжкой первой - вечный ритуал...
Душа моя, встряхнись и поднатужься, даруй мне силы, чтоб неравнодушно смотреть в глаза, так ждущие участья, моих пред Богом братьев и сестёр.