если дёрнется бедное сердце,
засбоит ни с того ни с сего,
задохнёшься и вынырнешь в детстве -
вечной жизни глотнуть без последствий -
кишинёвской короткой зимой.
то ли сухо и пыльно, и серо,
то ли мокро и скользко, и грязь,
а прекрасного честная мера
в каждой кочке кошачьего сквера,
в каждой луже поёт, растворясь.
вот уже потихоньку и дышишь,
вот уже ничего не болит,
только тёплое капает с крыши,
только бледное кажется рыжим,
бессердечное мнится вдали.