Я теряю себя под пледом домашним тепла,
Улыбаюсь искусанным, красным от радости губкам,
Разбираюсь на части, сверкаю гирляндой проступков,
И горячим от страсти челом чуть касаюсь стекла.
Ночь не ждет, и сбегает по времени-ступке,
Но сейчас согласилась на пару бесценных уступок,
К счастью пару замерзших людей привела.
Ночь чудесна во тьме, в рваном шелке своих одеяний,
Полутьма-недосвет воедино в безумствах сплелись,
Где-то мимо заборы теней чередою срослись,
Укрывая от всех нашу страсть молодых дарований.
Я теряю себя, утопая в глазах, что рвались
Светом ярким обнять и шепнуть: "Прикоснись!".
Улыбаюсь и сыплю караты признаний.
Воздух греющим паром клубится над кружками с чаем,
За окном, там, внизу, люди спешно бегут, торопясь,
Слово молвить и к омуту прыгнуть с чего-то боясь.
Пока ты собираешься, я вниз смотрю и внимаю.
Чтобы ярче контраст был меж прошлым и тем, что сейчас,
Чтоб сильнее безуметь, завидя лишь блеск твоих глаз
Да тепла твоих рук, чтобы крепче они обнимали.
Мне по нраву теряться, впервые так яро живя:
В каждом жесте, в подколах, немножко погрызенном ногте,
В безобидной попытке задеть промеж ребер, пусть локтем.
И в сугроб окунаться, смешно и потешно шипя.
Смех он смехом, конечно. Но в каждой описанной шутке,
Очень много тепла, как в твоем драгоценном мишутке.
И я сделаю все, чтобы слышать: "Теряю себя".