Закрывается мир на засов,
Стаи птиц, на лету засыпая,
Беспощадней бесстрастных часов
Прокричат: скоро осень растает.
И закружится вдруг над землею метель,
И наступят двенадцать холодных недель,
И уляжется снег серебром на виски,
Как прилив бесконечной и вечной тоски.
Но взорвется над миром весна,
Как последний призыв к возрожденью,
Потемнеет чуть-чуть седина,
И проявится изображенье,
И, как колокол, вдруг загрохочет капель,
И наступят двенадцать рассветных недель,
И появится смысл, и очертится роль,
Хоть на время, но все же откатится боль.
А потом, как во сне, как в бреду,
Как сюрприз, как подарок нежданный,
Что-то дрогнет на ветках в саду
И начнет зеленеть неустанно,
Обретет снова солнце свой высший предел,
И наступят двенадцать цветущих недель,
Жар свечи не остынет в короткую ночь –
Столько дел, что заснуть будет просто невмочь.
Но не вечен стремительный взлет –
Желтизною подернутся кроны,
И с дождями сомненье придет –
Все ли было согласно закону.
А закон непреклонен, как лава, как сель,
И наступят двенадцать вечерних недель,
И пора подводить неизбежный итог,
Но под снегом рождается новый цветок.
30.03.1987