"Доминион мой пал.
Осколки царства разлетелись, словно души.
Последним соколом я рассекаю сушу,
В надежде Зверя изыскати,-
Вонзить клинок промеж груди.
Но как бы сильно не искал - я слаб. И к демонам воззвал.
Разверзлась твердь и тресло небо,
О, как же в пасть попал я к ним нелепо!
Мне тело рвут, и душу изгнивают на раскате
Молота и наковальни Сатаны.
И темнота. Но в ней таится смрадно чёрственный оскал.
Он шепчет, Боже, шепчет, что Ты есть!
Но где ж ты был, когда в тебе я помощи искал?!
Когда, я перестав молитвы все читати,
Остался на коленях наг, в Пустыне Мора посреди.
Я ниц прилёг, но мести не утих запал.
Так и лежал, весь в экскриментах веры и зеркальных скал.
Сочились черви по земли, меня пожрав, всё дожирали муравьи.
И выл, и плакал последней матери дитяте,
Во тро'нах хладно царствующей Тьмы.
Мой друг, последняя надежда, - эхо, замолчал.
Обглоданным скелетом полз, вперёд взбираясь меж камней,
Пытался я хоть света блик узреть, но не было уже очей.
Костьми потрескавшимися, я, камни колошматя,
Разбил скалу, добыв зеркальное оружие, ответом на мольбы.
Скол был, как канарейка, мал,
Надежда двигала лишь иссушённый труп,
Отмщения в душе лелея изумруд,
Побрёл прах человеческий без божей благодати,
В обитель Зверя, в лес, через Неистовы Холмы.
Ни день, ни ночь, ни месяц, прах к праху ноги он стирал.
Вели его его ж оковы - мураши,
А в мыслях лишь "Дойди и сокруши..."
Познавший боль - не видит в мести яда,
Коли нет более другого на Зверя зверского пути.
Так вот где ты! Где тварь последня!
Где точит зубы палач моих князей!
Где я, познавши гонор Бога и дьявольские бредни,
Сорву же шкуру, омою кровью честь тобою причинённых всех смертей!
Медведь ждал путника у перевала.
Знаменовав несносным рёвом непокорность королю,
Колдун, переодевшись в образ шестипалый,
Влетел в него, рассыпав кости на закате,
Разбил прах человечий по ветру.
Но тля жива. Рассыпавшись по шерсти,
Жрать стала и его.
И насекомые, взращенные на мести,
В тот час впитав его же мощь и колдовство,
Проникли в кожу, в зубы, в кровь и пот,
И жалостью к нему питая тысячи слепот,-
Медведь разорван был на тысячи кусков,
И изнутри, густая поползла из муравьёв лишь кровь,
Не повторившись боле никогда уж вновь,
Король внутри врага воззрел наипоследнейший из снов."