Торжественным началом был фурор.
В чудесный мир вступаю группой медной:
октава третья, фа-диез-мажор,
восторженность от форте до крещендо…
Интродуктивной пробе голосов
не ясен до конца состав оркестра.
Соотношенье дискантов-басов
и темп и даже тема – неизвестны…
Застенчиво грустна и весела,
волшебной флейтой, дышащей неровно,
романтика мечтательно вошла
и тему детства сделала любовной.
Неповторимый в месяце апреле,
в тех серенадах для прекрасных дам,
изыск мордентов тремоло и трелей
был в унисон отзывчивым сердцам…
На многотемье благодатно лето.
Задорно оглашая небеса,
кокетливо сливались голоса
в дуэты и квартеты и квинтеты.
Среди вселенской темы бытия
у каждого найдётся инструмента
для арабесок чувственных фрагментов
изысканная партия своя...
Полифонично устремляясь ввысь,
на пике кульминации, не трудно
по клапанам и клавишам и струнам
на ощупь или мысленно пройтись.
Пусть сольную порывистость идей
синкопой дополняет дух мятежный,
но с каждым новым тактом всё трудней,
искать лады, отличные от прежних…
В моей гротескной теме ораторной,
инверсно повторяемой стократ,
мажорный лад утратил свой азарт
и постепенно перешёл в минорный.
Разложенный в арпеджио аккорд
пожертвую гармонии в угоду
я, в горсточку собрав остаток нот:
пиано, пианиссимо и – кода.
20/01/2016