Глава Первого отдела взяла со стола листки с последним отчётом своей временной стажёрки и уставилась невидящими глазами на ряды цифр. Тем же взглядом обвела кабинет, украшенный к Новому Году тематическими изображениями последнего столетия. Резко выдвинула ящик стола и взялась за лежавшую там бутылку с прозрачным содержимым.
«Хватит. Если даже она видит… Да катитесь вы все к такой-то матери. Будем действовать методом Воина. Прежнего».
Когда Жрица сделала первый глоток прямо из горлышка, на столе треснула бронзовая, увитая побегом омелы чернильница, и иссиня-чёрная жидкость медленно потекла через трещину, заливая лежавшие рядом бумаги.
Жрице было всё равно.
Корин Холод, "Стеклянное Рождество. Часть первая. Затянувшийся Сочельник" (вторая книга из цикла об Агентстве "Альтаир")
Стрекот и гул, голоса из дверей
Сменит собой тишина.
Ночь простирает над миром людей
Тень беспробудного сна.
И запылённая арфа
Мне отзовётся, звеня...
В пору сомнений и страха -
Знаю, ты слышишь меня.
Помнишь ли берег
Там, где ты меня нашёл?
Капли солёной воды на щеках...
Помнишь ли вереск и небо как шёлк?
Руку мне дал,
Имя назвал -
И нас обоих не стало в холмах.
Ты - посвящённый загадок Пути,
Лиги проходишь за шаг.
Так подскажи, где мне силы найти,
Чтобы не кануть во мрак.
В чём я ошиблась, наставник,
Если так требует долг?
Сердца захлопнуты ставни,
Тайна - что будет потом.
Меткое слово -
Будто светом по глазам...
Стол заливают потоки чернил,
Горло зажато - не выйти слезам.
К демонам власть!
Что за напасть -
Торный путь прежний мне больше не мил.
Звёзды сочувственно смотрят в окно...
Стыдно молиться Судьбе.
Я не играла на арфе давно,
Дольше - не пела тебе.
Завтра в пустом коридоре
Снова с тобой разминусь.
Ведь раньше высохнет море,
Чем я с тобой объяснюсь.
Что ты мне скажешь -
Или просто промолчишь?
Или за сетью ажурных словес
Будет скрываться сердечная тишь?
Как же мне быть,
Как заслужить
Тихую фразу: "Je t'aime, Pretresse"?..