Разорванной миной блеснула луна,
Гармония вечера смазана болью,
Привыкла любовь обходиться без сна,
И есть чёрствый хлеб с окровавленной солью.
В хрустящем снегу ты находишь покой,
По следу бежит, запыхавшись, дворняга.
Махнув на себя затвердевшей рукой,
Подбросишь мне правильных слов на бумагу.
Ты скажешь: Вернусь! Я в огне не горю!
И даже не станешь тушить сигарету,
Убийственный страх за тебя поборю,
И вновь улыбнусь ледяному рассвету.