***
Такая во сне уязвимость,
как будто бы сняли с меня
ладони Божественной милость
среди бесконечного дня,
в котором ни ветки, ни птицы,
ни тёмного дома вдали...
Но можно и здесь заручиться
угрюмой поддержкой земли.
Но можно и здесь надышаться
игольчатым воздухом впрок,
на гиблом ветру удержаться
за светлый репейный комок,
его золотые ресницы
в руке шевельнулись моей,
чтоб в линию жизни вцепиться,
не дав улетучиться ей.