сотен колен наследия, бывших как было вверено
день за днем жгут столетия. громко жгут и уверено.
где-то в стезях сознания, кто-то звеня веригами
мерит шагами комнаты, путает воздух криками
стены углями крестятся, записи пеплом веются
он позабыл исходные, роет в себе, надеется
носит, лишенный истины, точки прикосновения
этот пропавший засветло, тот, что забыл о времени
мнет лепестки засохшие, комкает то, что сложено
ищет внутри хорошее то, что без меры сношено
перебирает истины; ломит и рвет немыслимо
то, что пол жизни выносил, то, что годами выстрадал
давится хриплым голосом, и замирая тешится –
режутся в коже полосы — старости ноши, меж лица
режутся руки, правила, все как тому положено
только бы не оставили эту обитель брошенной
только б успеть опомниться, рьяно поймать свет Вышнего;
сложно ломать привычное и разбирать чуть слышное
сложно смотреть, как светится чёрными злыми мыслями
тот, что тебе доверен был, тот, что начнет всё сызнова...