В юность мою бестолковую
песни ворвались Талькова.
Стали надёжной основою
жизни моей.
Старое встало и новое,
ложное, - перед засовами
рифм, коими зацелована
на много дней...
Рулём крутили лжемиссии.
Мы помним краха времена...
Взошла тальковская "Россия"
на сцену: песнею - страна.
Я вся вросла в экран. Волненье
от тесноты сердечных уз
разбило вдруг оцепененье.
И выдало - козырный туз.
Пленила стать (ох, стать бы рядом!):
былинно-русский. Взял редут
под гром разорванных снарядов...
Святой, духовный мега-труд.
.......
О, хоть бы мне осколок!.. В дух
вонзился всё ж: не жду "погоды",
а разбиваю в прах и пух,
кто небрежет моей колодой!
Теперь и я - во всём права,
хоть лишь грешу-пишу, не боле.
Но ревность к дорогим словам
ведёт путем его же боли.
...Мы рождены одной землёй
неброской, в шаге от Толстого.
...Родители - одной "петлёй"
затянуты за верность слову
дворянскому в сей край скорбей -
южнее Ясной (той!) Поляны...
Но дед и дяди: "Не робей! -
с небес ему, - по силе - раны!"
И чистопрудностью тоски
глядят застенчивые ивы...
Аккордеонные баски
и нотный взлёт - о, как близки
забытым памяти извивам!
О, как сошлось у нас родство:
и русским православным духом,
и щекинским (пред)естеством...
Одна земля нам - будет пухом.
И по звучанью ноября
совпали музыкально души.
...И - окровавила заря
мне поэтические уши,
когда с тоской прочла про крест,
снесенный с Храма Иоанна
Предтечи. Друг - сбежал. Окрест -
лишь тьма. И заросли бурьяна...
Домой! Бежали от Креста,
забыли дом "друзья" и бесы.
О, как история проста...
И как Герою мало места
в любви у нас! Он, как волна,
разлился колокольным звоном.
И в звуке каждом - имена
Любви, взнесённой на икону.
.......
...Поставило в колонну время,
разъяв на семь неверных лет:
как драгоценнейшее бремя -
мне всполох битв. Его - уж нет...
...Крутилась аудиокассета
все сорок поминальных дней
в моей "простреленной" Поэтом
унылой голове. Ценней
всех дружб моих - воспоминанья,
за тактом такт, рубцуя шрам:
и летнего дождя скитанья,
и девять - в командарма грамм...
.......
Я проплывала с "Я вернусь!"
по городскому отчужденью.
Вся гениальнейшая грусть -
моя. И с ней - моё рожденье.
.......
...Поэт надмирен. Стала пухом
ему - Ваганькова земля.
Здесь каждый наделённый слухом
и воспаривший смело духом
услышит взлёт его до "ля"...
Когда мне не хватает вздоха
и будущего будто нет,
когда меня жуёт эпоха, -
я ставлю диск. Пою ответ
я вместе с Игорем о Доме,
о счастье в нём и о Любви,
куда вернемся на подъёме
веков... По Воскресении.
В зрелость мою бескорыстную
новыми светлыми искрами,
вечными мудрыми мыслями
рвётся ответ:
выстоим, выстоим, выстоим.
Слышите, сбитые выстрелом?!
И доберёмся до Пристани,
скажем: "Привет!".
январь 2016 года
фотография: обложка книги Игоря Талькова "Монолог"
Собратья! Будьте милостивы к этому моему выстраданному произведению. Эту Любовь я несу по жизни.