Ещё час сорок вымучил у ночи.
Синдром похмельный не дает мне спать,
Поговорить со мною темень хочет,
И в юность приглашает погулять.
В двадцатый век, в безоблачные годы,
Когда шпана дворовая гурьбой
На великах к реке давала ходу
Туда, где каждый был самим собой.
Туда, где не было дурацких правил
Про то, что можно и чего нельзя.
Вдали от взрослых дух пацанский правил,
Ходили не по возрасту в друзьях.
По-взрослому ломали папиросы,
Не помню марок первых сигарет.
Куда, зачем? – там не было вопросов.
И «пофиг» был родительский запрет.
Пить начали с портвейна «три семёрки».
Потом покрепче – водка «коленвал».
По нам скучали школьные пятёрки,
О них никто из нас не горевал.
Мы вечерами слушали гитару
И неумелый Юркин перебор.
Опустошали дружно стеклотару,
Ну а затем в сады через забор.
Светлеет в окнах: значит быть рассвету,
И значит день, разбитый по часам.
И куча дел, невнемлящих советам.
Советы слушал, но решал всё сам.
Всё больше в именинном торте свечек,
Годков всё больше и брутальней стать.
Я прошлое, мне давящее плечи,
Прошу почаще не давать мне спать.
02.08.16 РД Оршуляк Андрей