Вступление
Среди земного куража
В плену телесного порока
Неповторимая Душа
И совершенна, и убога...
Она всегда сама с собой!
И не готова к диалогу...
И что творится в ней порой -
Известно дьяволу и Богу…
Идёт по краю не дыша,
Не отрекаясь от желанья!..
Неповторимая Душа –
То дар небес, то наказанье!..
Она способна на пророчества,
Читать умеет между строк,
Нести, как тайну одиночество,
Не прекращая монолог...
То набегу, то не спеша
Несёт свой крест со словом "бремя"
Неповторимая Душа,
С небес сошедшая на время...
Жизнь повторит всё и размножит:
И сходство губ, и сходство глаз...
Но Душу повторить не сможет! -
Душа приходит только раз...
1
Земная жизнь — как вспышка света,
Что в небе видится с утра,
Того же солнечного цвета...
Как искра из огня костра!
***
Он отходил в полном сознананьи
И размышляя о грехах,
В предсмертный час земных страданий
Им овладел внезапный страх...
Под чёрной рясою монаха
Сгорала молодая плоть!
Что позже станет горстью праха,
Жизнь, как надкусанный ломоть.
И предаваясь искушенью
С последним "сном" земных страстей,
Он для Души молил спасенья.
Но жить хотел ещё сильней!
Служить хотел с безмерной силой
Под солнцем этим и луной...
Курилось ладаном кадило,
Готовя Душу в мир иной...
***
Душа и тело разлучались,
Им вместе более не быть, -
Они навечно расставались:
Кому-то тлеть, кому-то жить...
Жизнь понеслась в обратном беге:
От дня кончины до того,
Где рос мальцом в любви и неге,
До дня рождения его.
Там под окном отец маячит,
Дождался радостного дня
И матушка от счастья плачет,
Прижав рождённое дитя...
Эти конечные виденья
Вдруг завершил глубокий вздох,
И нить земного притяженья
Оборвалась с коротким "ох"!
В тот час, когда всем крепче спится,
Свершилось таинство сие,
Смерть помогла освободиться,
Оставить "бренное" земле.
Душа над телом воспарила,
Отметив тут же для себя,
Что невесомость ощутила
И безграничность бытия...
Что новоявленное тело
Прозрачно было, как слюда,
Что облик прежний возымела
И также в возрасте Христа.
Ей дверь преградою не стала! -
Всё изумляло в первый миг...
А после вдруг затрепетала,
Услышав сзади вой и крик.
Свои движенья прекратила
И с поворотом головы,
Душа от ужаса застыла,
Завидев, бесы каковы.
Жутчайшим было то виденье!
И вот они уж с двух сторон,
Как будто разума затменье,
Как будто самый страшный сон.
Куда ей грешной деться было,
Не веря собственным глазам,
Она о помощи взмолила,
Взор приковала к небесам...
И тут же Ангелы явились!
От мрака светом оградив,
С любовью вечной обратились,
Весь смысл смерти прояснив...
Струился шёлк одежд их дивных,
Переливаясь на свету.
В глазах их чистых и невинных
Душа узрела глубину
Морей жемчужных и безбрежных...
Прекрасен был их цвет очей!
В речах негромких и неспешных
Душа услышала друзей.
Душа! Душа теперь безвольна!
Её Хранители вели!
И стало с ними ей покойно,
По дорогим местам пошли:
Родных и близких утешая,
Чтобы не плакали о ней,
Душа шептала:
- Я, живая!
Молись об участи моей…
Она просила и прощалась,
Всех поимённо назвала!
Три дня, три ночи расставалась,
Но скорбь её была светла...
И взявши Ангелов за руки,
Земной переступив порог,
По завершению разлуки,
ввысь устремилась - на восток.
2
Пред ней завеса приоткрылась.
Вот где навечно и сполна!
Душа непросто восхитилась,
Она любви была полна...
Ей показали все красоты:
Сады роскошные, луга,
Равнины, горные высоты,
Морей жемчужных берега...
Душа увидела знакомых,
Родных, чья жизнь оборвалась...
Они все дома! Давно дома!
Душа слезами залилась!
Ей так хотелось к ним скорее:
Обнять, сказать своё «прости», -
Она теперь в сто раз мудрее...
Но ей так скоро не войти!
И нет уже пути иного,
Страшат мытарства неспроста, -
Здесь не сказать "начну всё снова",
Здесь уже воля отнята!
Так завершился день девятый!
Душа вздохнула тяжело,
Кругом казалось виноватой,
Уткнулась Ангелу в крыло.
Вдруг чаше благостных деяний
Не одолеть чашу вины?
Треть жизни в вере, в покаянии,
Но всё ж пугает Царство Тьмы.
***
Душа, как ты не безупречна,
Беседы ПРАЗДНЫЕ вела
И в годы юные беспечно,
Неосмотрительно жила...
В пустых, никчёмных разговорах
Вся на показ, вся на виду, -
То в болтовне, то в жарких спорах
Теряла время на ходу.
В плену словесного порыва
Не замечала за собой,
Как ты была немолчалива
И расточительна порой...
И СКВЕРНОСЛОВИЛА! Случалось!
Припомнят всё от «а» до «я»...
Неважно, много или малость,
Но эта жизнь была, твоя!
Дар речи! Это ли не благость!
Ведь словом можно воскресить:
Надежду дать, доставить радость...
А можно, дьяволу служить!
Добычей стать его желанной!
У дьвола на поводке...
Ничто - молебен покаянный,
Коль брань, опять, на язяке!
Заликовали духи злые,
Оскалив острые клыки,
Но тут Души дела благие
Стекли подобием реки.
За Душу Ангелы вступились!
И враз утихли голоса.
Картины прошлого открылись,
Как сын выхаживал отца:
Как словом добрым утешая,
В отца надежду он вселял,
Совсем ещё не понимая,
Какую пищу подавал...
Болезнь родителя поправши,
Сын ближе к Богу подошёл,
Он для души больной, уставшей
Слова волшебные нашёл...
Тогда ещё юнцом безусым
Речами вылечить смог боль
И это стало ему плюсом,
И первый грех сошёл на ноль!
Душа, она приободрилась, -
Одно мытарство позади,
От счастья даже прослезилась,
Но Ангел молвил:
- Погоди!
Мытарство ЛЖИ вторым предстало,
Так, будто грянул в небе гром.
Душа сей грех сама признала,
Он был непросто ей знаком.
Ведь оправдав себя, в надежде,
На благо всем, могла солгать!
Ей не хватало духа прежде,
Чтоб правду горькую сказать.
Вдали от дома дум немало:
Измена есть, измены нет...
Чтоб правда другу не мешала,
Был отрицательным ответ.
Ложь во спасенье, ложь во благо,
Чтоб не оставил муж жены...
Ну разве это не отвага?!
Мир сохранён! И нет войны!
Стерпела белая бумага,
Обман был тщательно сокрыт, -
Ложь во спасение, во благо, -
Семейный не разрушен быт!
Наперебой галдели бесы,
Кровавой брызгая слюной,
Их ублажили интересы:
Монах был в прошлом не святой!
Душа молчала, не роптала,
Как можно было возразить?
Ту ложь при жизни осознала,
Старалась грех свой замолить.
Ложь никогда не станет благом,
Пусть руки к небу вознесём,
Пусть стерпит белая бумага,
Враньё - останется враньём!
Но всё же Ангелы отбились,
Припомнив исповедь Души.
И слуги мрака отступились,
Влача уныло свитки лжи.
Достигнув третьей высоты,
Вновь предстояли истязанья:
Грех ОСУЖДЕНЬЯ, КЛЕВЕТЫ
И новые переживанья…
Грех осуждения коварен,
При жизни кажется нам мал.
Но спрос большой, навету равен!
Печален может быть финал.
Навет с усердием заметным,
Глаза на друга "приоткрыть"…
Откуда было знать нам смертным,
Что этим яму сможем рыть
Себе, за собственное жало...
За клевету, за клевету!
Язык - опаснее кинжала!
Он может ввергнуть нас «во тьму»!
Душа монаха понимала,
Что это вовсе не пустяк.
Она всегда об этом знала:
Язык - наш самый страшный враг!
Сидели бесы тесным кругом,
В печёнках желчный яд кипел...
Привычным заняты досугом!
И каждый в чём-то преуспел:
Одни с пристрастьем осуждали:
- Ну, разве можно? Как же так?!
Другие злобно клеветали
И утверждали:
- Было так!
Листом осиновым дрожала
Монаха светлая Душа, -
В себе грехи эти искала.
Ей показалось, что грешна!
Но в свитках этого порока,
Хоть и старались, не нашли,
А впереди опять дорога,
И половины не прошли.
И как бы злыдни не галдели,
Они не в силах удержать.
От гнева лаяли, ревели,
Добычу жалко упускать.
В четвёртом случае являли
ЧРЕВОУГОДИЯ грехи.
Здесь бесы в образах предстали,
Столь безобразны и лихи:
Обжоры, пьяницы, гулёны
Сластолюбивые во всём,
Всё воедино - смех и стоны,
Рыганье, чавканье кругом.
Стоял зловонный запах серы,
Столы ломились от еды,
Они в еде не знали меры
И набивали животы.
Их ненасытная утроба,
Как жаба квакала внутри.
Обжорство было до озноба
И доходило до пари!
Так первый раз Душа спокойна,
Здесь не поставит бес клише!
Пила ли, ела – всё пристойно,
Сей грех неведом был Душе.
И взяв двух Ангелов за руки,
Смиренно далее пошла,
Пошла тревожная на муки...
На пятый уровень взошла!
Душа взывала о спасенье,
Перешагнув в слезах порог,
На этом пятом восхожденье
Судили ЛЕННОСТИ порок.
Ведь до того как «пришла к Богу»,
Она ленивою была
И в храм ведущую дорогу
Порой осилить не могла:
То спать, то просто веселиться,
Но только б, только б не дела,
Где надо каждый день трудиться...
И так часть жизни провела!
Лень обнимает, расслабляет,
Она на первый взгляд добра...
Она не просто увлекает,
Она, как чёрная дыра!
Как омут с затхлою водою,
Затянет, глазом не моргнёшь,
Затянет прямо с головою,
А время, время не вернёшь!
Засуетились бесы разом,
Хвалясь добычею своей,
Под неусыпным зорким глазом
Грех отражён до мелочей!
Но вскоре демоны скривились,
Всё поменялось на глазах,
Души деяния открылись,
Полжизни пройдено в трудах:
В молитвах долгих, в покаянье,
В желанье Господу служить…
И это было основаньем,
Чтоб Душу с миром отпустить.
Шестым по счёту оказалось
Мытарство КРАЖИ, ВОРОВСТВО.
Представить трудно было даже,
Как оробело естество
Души
При виде сей картины:
Тюремный мрак и лязг ключей,
И безобразные личины
С глазами хитрыми чертей.
Грех воровства – порок тяжёлый,
Зесь Душу трудно отстоять!
Он, точно камень стопудовый,
сей грех непросто будет снять…
Душе нашлось тут обвиненье,
Но этот грех настолько мал,
Случился по неразуменью,
Из детства бес его достал.
Когда-то, будучи мальчишкой,
Он не своё, чужое взял,
Прельстился детской яркой книжкой,
Он алфавит ещё не знал!
И потому служитель божий
Отвёл руками этот грех:
- Дитё судить, – сказал, – негоже!
Прервав бесовский нервный смех.
И вот седьмое восхожденье,
Где СРЕБРОЛЮБИЯ грехи,
Обычной СКУПОСТИ явленье
Заблудшей грешницы Души.
Где серебро всегда сияет,
БесОвски золото горит,
То звон, то шелест слух ласкает,
Сей Князь казной руководит!
Душе монаха чуждо это,
Она богато не жила, -
На пропитание монеты
И те во благо раздала...
В последний путь взяла с собою,
Лишь только то, что можно взять,
Что дано Богам, не судьбою,
Что ни купить, и ни занять!
Суть истины пути земного,
Всегда понятна была ей:
"Богатства не желай большого, -
С ним испытанья тяжелей!.."
Завидев новое мытарство,
Душа вздохнула тяжело,
Она стремилась в Божье Царство,
Но на пути стояло зло...
Вот ЛИХОИМСТВА бесы кружат,
Слетелись будто вороньё,
Что силам зла покорно служат,
Вновь каждый ищет в ней своё.
За счёт беды, нужды другого,
Карманы дОверху набить,
Непредложив пути иного,
Проблему «ближнего» решить...
Без колебаний, к сожаленью,
Расчет присутствует прямой,
Корысть и страсть к обогащенью
С процентной ставкой - выгодой!
И этот грех она не знала,
Не наживалась на других,
С открытым сердцем прошагала,
С сумою помыслов благих...
Лукавым мало откровенья,
Как привязать её грехам?! -
Душа у них под подозреньем,
Не верят собственным глазам.
Трясли несчастную, как грушу,
Но лихоимства не нашли,
Так, обыскав бесстыдно Душу,
Поджав хвосты, во тьму ушли.
Душа же вновь приободрилась,
Что ближе стала к небесам,
И с благодарностью крестилась,
Шагая ввысь по облакам.
Предстало новое терзанье –
НЕПРАВДЫ грех явил злодей.
Опять корысть!Где состраданье?!
За деньги суд гноит людей!
Из сфабрикованных дознаний
Определение вины.
И срок! Суровость наказаний
Решает лишь вопрос цены!
Где алчность, алчность до предела
И никого не пощадит...
Там многое Душа узрела!
Но этот грех ей не грозит.
В сопровожденье доброй силы,
Двух Божьих Ангелов, Душа
Легко чуть выше воспарила,
К мытарству ЗАВИСТИ взошла.
Ох,зависть, как она опасна!
Как раскалённая игла!
Душа в кой зависть, так несчастна, -
Она насквозь её прожгла!
Тому примеров есть немало,
По счастью, зависть не во всех!
К ней эта гадость не пристала,
Для счастья не было помех.
И радость не была фальшивой,
Как за себя, так за людей...
Душа умела быть счастливой
Среди удачливых друзей…
Прошла, прошла благополучно,
А по щеке слеза стекла, -
Она заплакала беззвучно,
Скрыть эту радость, не смогла.
Душа достигла середины,
Но ещё столько впереди, -
Пошла вторая половина
Её нелёгкого пути…
Подобным образом предстало
Мытарство ГОРДОСТИ пред ней
И вновь Душа затрепетала,
Тут было что припомнить ей…
О, юность, до чего ж беспечна,
Неосмотрительно жила,
Жила, не думая о вечном, -
Тщеславной, гордою была…
Заликовали духи злые,
Здесь было6 что ей предъявить…
Но те деянья неблагие,
Сам Николай решил покрыть!
Душа молилась ему много,
Он был не глух к её мольбам…
Раздался голос его строгий:
- Я этот грех покрою сам!
Душа достойна отпущенья! -
Сам Чудотворец Николай
Ей даровал сейчас спасенье,
Добавив твёрдое:
- Ступай!
Мытарство ГНЕВА предстояло,
Но это не её беда.
Мытарство ЗЛА не испугало, Без страха шла она туда.
Таких страстей не испытала,
Всегда спокойна и добра,
Ни на кого не накричала,
Была разумна и мудра…
Что гнев, что злость - одна порода!
Там бесы водят хоровод,
Чтоб разыгралась «непогода»...
И злость, гнев – бесовский плод!
И душу высушат и тело,
Не разбирая пол и чин.
Чтобы до срока постарело,
Покроют множеством морщин.
И лик уже не будет светел,
И всё сведётся к одному:
Душа вдруг превратится в пепел…
Так бес питает Сатану!
К УБИЙСТВУ тоже не причастна, ей муху было жаль убить!
И здесь лукавым неподвластна,
В сие грехе не уличить.
Грех этот не стоял с ней рядом.
И, можно, более сказать,
Она не смела даже взглядом:
Обидеть, тронуть, наказать...
Грех ЧАРОДЕЙСТВА! Нет, не ведом,
Господь от этого отвёл!
Мытарство БЛУДА было следом,
Вот этот грех, Душе знаком:
Страстные помыслы случались,
Их невозможно не признать.
И бесы тут же расстарались,
Пытаясь Душу затоптать…
Вот, вот и кажется пропала,
А грех-то был совсем малой…
Она от страха замирала
И стыд душил её порой…
Всё те же Ангелы вступились:
- Душа рассталась с этим злом!
К тому же помыслы не сбылись,
Здесь грех почти что невесом.
В который раз было спасенье,
Сквозь стыд и страх опять прошла…
Прошла ещё одно мученье,
Но, перед ней - всё та же мгла!
Четыре новых истязанья
Ей предстояли впереди,
В мытарство ПРЕЛЮБОДЕЯНЬЯ
Сперва пришлось Душе войти.
Тут даже часа не томилась
Монаха светлая Душа,
И быстро дверь за ней закрылась,
Но вновь на лезвии ножа…
СОДОМСКИЙ грех совокупленья,
Что так далёк от естества!..
А также грех КРОВОСМЕШЕНЬЯ
От брака близкого родства.
Есть многое ещё другое,
Что так забавит Князя Тьмы...
Но для неё это чужое,
На грамм в том нет её вины.
Уж недалёки врата Царства,
Изнемогая, дальше шла,
Минуя прежние мытарства,
К мытарству ЕРЕСЕЙ пришла.
И здесь она не согрешила,
Сомненья в веру не внесла…
Душа свободно воспарила,
К ней не пристали духи зла.
Они копытами стучали,
Ломая когти и клыки,
Они отлично понимали,
Что бесконечно далеки…
Как в прежней старой земной сказке,
Не зло, добро всегда сильней!
Мытарства близятся к развязке
И с каждым шагом всё светлей…
Ещё одно, одно мытарство,
Все остальные позади…
НЕМИЛОСЕРДИЯ коварство
Последним было на пути.
Всё тоже серое убранство,
У истязаний та же суть…
Войдя в бесовское пространство,
Она не дрогнула ничуть.
На помощь каждому, спеша,
Спасая старца и младенца,
Столь милосердная Душа -
Всех пропускала через сердце...
Она, страданиям внимая,
Их согревала, как могла...
Душа была для всех родная,
Как будто бы для них жила.
Чья "голова легла на плаху",
Над кем завис «топор нужды»,
Для них "последнюю рубаху"
С себя снимала в час беды!..
В тех свитках не было ни слова,
В чём обвинить её могли,
Не видя выхода иного,
С позором бесы отошли.
На этом кончились мытарства,
Воздушный мрачный коридор…
Душа попала в Божье Царство,
В неописуемый простор!
Ни время нет, ни расстоянья!
Врата сверкают, как кристалл…
- Ну, здравствуй, грешное созданье! -
Незримый голос ей сказал.
- Забудь о страхах своих прежних,
Любовь твоя нужна здесь мне!
На житие святых и грешных
Взглянуть дозволю я тебе…
***
И перед ней в одно мгновенье
Явили Ад, такой как есть!
На лицах грешников мученье,
По взглядам можно всё прочесть:
И страх, и боль, и ожиданье...
Там беспросветная тоска!
Невыносимое страданье!
Там не увидеть облака!
Там запах гари, а не хлеба,
Повсюду дьявольщины след...
Огнем и пеплом скрыто небо, -
Как будто бы его здесь нет!
Во мгле томятся и в зловонье!
Тоска, тоска, кругом тоска…
Они, как скот стоят, в загоне!
На годы... Кто-то на века!
***
А, следом новое явленье,
Восторг Души не передать,
Как будто новое рожденье...
Словами Рай не описать!
С благим отеческим радушием,
Достойные любви Христа,
Святые праведные Души
Встречали, распахнув врата…
Она узнала их! Узнала!
В них столько света и любви!..
Душа от счастья ликовала,
Как будто бы с икон сошли!
Ей показали все красоты:
Морей лазурных берега!
Здесь райским птицам нету счёта!
Здесь изумрудные луга!
Ни кто ни с кем не расстаётся,
И всё навечно, и сполна…
И всем привольно здесь живётся,
Не делят жизнь на времена…
Душа при этом ощутила
Всю неделимость бытия…
Она бескрылая парила,
Вернулась в отчий дом дитя!
Светило солнце, пели птицы,
Блестели капельки росы,
Журчали звонкие криницы
Среди невиданной красы...
Природа в рамках совершенства,
Вот где достигнут абсолют,
Во всём гармонии блаженство
С благословением на труд…
Жизнь в новых красках, в новых звуках,
Жизнь не похожая на «ту»:
Дитя рождается не в муках,
Хлеб добывают не в поту…
Здесь нет усталости от жизни
И нет желания успеть,
И клятвы нет родной Отчизне...
Здесь невозможно умереть!
Всё по-другому, всё иначе:
Не греет кровь, не зябнет плоть!
Другие планы и задачи,
И нет здесь слова «побороть»...
***
- Теперь ты дома! Всё свершилось,
Вернулась в лоно родных мест,
За всё благое дана милость,
Ты с честью пронесла свой крест!
Твоя любовь дождём прольётся
Во время засухи земной,
Твоя любовь звездой зажжётся
На небосклоне в час ночной!
***
Душа, Душа… определилась!
Ей сроку было сорок дней...
А в храме женщина молилась
И горько плакала о ней!