Укрытый страхом и осевший в омут.
В жизни из пепла не восстанет уж,
Уснувший в темноте старинный город,
Тюремный страж-хранитель грешных душ,
История гласила, что когда-то,
За долго до сегодняшней поры,
Тот город-призрак жил вполне богато,
В низовье стройной, северной горы,
Сказать что стало с пышностью тех мест,
Уже ни кто не сможет нам, однако,
Легенда есть, что на горе был крест,
Святого старика, чьё имя "Жако",
Но правящий тем городом, для нас,
По не большим отрывкам дневников.
Тираном был, имевшим злобный глаз.
Неверовав в последствия грехов,
Отрядами своими сокрушая,
Других империй праведную власть,
Врагов своих жестоко убивая,
Не мог он кровью насладиться в сласть,
А потому решил наскору руку,
Облить свой город кровью мертвых тел,
Придать невинным не земную муку,
Судеб решив печальнейший удел,
Июльская, ночная тишина,
В одну секунду вспыхнула кострами,
Приговоренных, смерти пелена,
Навеки разлучила с их домами,
Огни погасли, ветер приутих,
Небо скрипя, врата для них открыло,
Седой старик у входа встретил их,
Усы пригладил, улыбнувшись мило,
Кара Господня не дала плода,
Как по всему Тиран в нее не верил,
Даже синдром безумия ума,
Дни его жизни так и не измерил,
Вместо кончины, все наоборот,
Случилось в раз, коль если вру-не верьте!
Решил солдат собрать он в целый взвод.
И их тела придать земле и смерти,
Что решил-сделал, в рае много мест,
Но всё ж не до конца он насладился,
Взглянув на гору, он увидел крест,
И тут же ввысь навстречу устремился,
Но не дошел, в одну секунду гром,
Над головой его тогда раздался,
Умерших душ услышав гулкий стон,
В момент тот сильно грешный испугался,
Упал без чувств и уж не встал-убитый,
Скатился он по горному хребту,
Злостный Тиран, Всевышним не забытый,
Кровью людей заливший землю ту,
Укрытый страхом и осевший в омут.
В жизни из пепла не восстанет уж,
Уснувший в темноте старинный город,
Тюремный страж-хранитель грешных душ...