Хорошо быть, наверное, просто еврейкой.
Полноватой, неловкой, с веснушками редкими.
Близоруко щуриться в натюрморты бродские,
ни диет, ни спорта, ничего плотского.
Выбирать между духовным и высоким,
а не между водой и сельдереевым соком,
сидеть себе в тенёчке под акацией
и не мучиться проблемами самоидентификации.
А тут – намешано русских, поляков, мордвинов,
украинских опять же кровей,
и за этим всем вообще не видно
израненной души моей.
Мордовская бабка с глазами раскосыми
отращивает длинные косы мне,
принуждает вплетать эти штуки звенящие,
чтобы выглядеть доисторическим ящером.
Где-то там топает ножкой поляк,
и то ему не эдак, и это не так.
А попадётся под руку дед-хохол,
как начнёт... и пошёл, пошёл, пошёл...
А пока хохол бодается с поляком,
русские мои всем скопом с гаком
сидят в его беленькой хате с краю,
разговоры разговаривают, в карты играют.
И могут так с утра и до ночи,
потом, правда, переживают очень.
Чтоб не сердить украинского дедулю,
вскопают что-нибудь, засадят всё цыбулей
или опять же сельдереем,
чтобы соком его очищаться скорее.
Вот как ни крути, полноватой еврейкой быть проще.
Никакой тоски по вырубленной берёзовой роще.
А пара мыслей странных
о каких-то обетованных странах
так это не в счёт.
Зато, одна неделимая кровь в тебе течёт.
Вот плюну на все и на этой неделе,
после йоги – тьфу, глаза бы мои не глядели,
возьму и уеду подальше, к примеру, за Боро-Боро,
где расслаблены все, где прозрачны заборы,
где знать не знают
про поляков, хохлов, мордвинов,
где всем только чистую душу мою
будет видно!