Не знаю месяца
трагичней февраля.
Не знаю месяца
отраднее для взгляда.
И всем двенадцати
молитву сотворя,
ему лишь руку дам,
присяду рядом.
И прикоснусь
озябшим вдруг плечом,
еще не понимая
суть тревоги.
И помолчу с ним вместе
ни о чем.
И встану. И пойду
его дорогой.
Но в чем же, в чем
его высокий лад?
Чем ближе он других?
Кому он нужен?
И слышу вдруг —
колокола звонят,
Из тысячи звонов
слепляя душу.
То не церковный звон,
а зов весны.
Февраль, ты слышишь
зов любовной ночи?
Ответа нет. Нет февраля…
Лишь дни,
Что отдал он весне,
и стал короче.