В сонном городе лыжных костюмов,
в тихой гавани ржавых посудин,
в переполненных "секондом" трюмах
копошатся веселые люди,
собирают по нитке сорочку,
вышивают крестом черно-алым,
пробивая за строчкою строчку,
как китайцы в московских подвалах.
Им, веселым, кровавые дали
рисовались безумцем с палитрой,
а они все крутили педали,
вышивая по кочкам с молитвой...
Неизбежная нежность юдоли
к этой милой земле беззащитной
сочеталась с упорством Ассоли
в тихой заводи жовто-блакитній.