Постараюсь быть максимально честным,
Как и обычно: мы столько доверчивы,
Сколько способны поверить сами
Родному, заветному пожеланию,
Первостепенному, будь то в клетчатой
Рубашке или же топкой, тягучей бездне.
Ты любишь более слаженный слог, знаю,
Может, сменю его чуть попозже. Пока
Ведут руки иначе, конструируют
Тексты, стихи, покуда вибрируют
Чувства сердцебиением, а весят карат
Несчетное множество. Винтовою сваей
Добираются к самой сути, в ней возводят
Механизмы углубленного восприятия
И распинают меня беззащитного
Перед избранником. Магнитного
Притяжения недостаточно и заклятия,
Чтобы открыть настолько. Тихо проводят
Моменты незримые нынешние: законы
Времени неизменны. Наша близость,
К великой радости, развивается,
Дальше ясными станут таинства,
Будут приняты слабости, антрепризы
Моя, твоя, слитые, станут искусным соло.
И столь вероятно, что мы не расстанемся,
Что позволяю себе мечтать, наперед
Загадывать с надеждой робкою,
Тревоги тонкими перепонками,
Отправлять самолеты-слова на взлет,
К тебе, в твои ставшие близкими страны.
Ты помнишь, конечно, ты помнишь, гнать
Жизнь умеет, как лучший мастер, люд –
Как поклонник и выучень. Благо,
Не все отдаляются. Шаг за шагом,
Как пелось в «Фиесте», я тебе говорю:
«Останься со мной… перестань убегать…»
И ты остаешься. Сейчас здесь и слушаешь,
Внутренний голос затмевает фоновые
Звуки, влажность глаз включает
Мои счастливые слезы, кои тают
В твоих, поют эпиталаму солоны воды.
Мы ее чувствуем уютом нутра и – душами.
Ежели существует нечто подобное, к тебе
Оно тянется естеством, драгоценная
Неповторимая судьбы излучина.
Мы можем летать над кручами,
Знаешь? Не обязательно пленными
Условий быть и воюющими с сотней затей,
Придуманных или случайно создавшихся.
В помощь успокоению держаться ты
За мои пальцы, запястья, ладони,
Плечи, сосуды, губы, веки волен.
Мы не одни; ты для меня не постыл,
Накройся пледом, теплотой окрашенным.
Мысли скачут к желанию от благодарности,
К «спасибо» от «впитывай искреннее»,
Воспоминания осыпал стеклярус
Словно, блестят и переливаются,
Как рябь на чистой речке, девственной,
Нетронутой. Похожую глубину, где шалости
Малого дитя, святы мечты, цепки заросли,
Жива привязанность, вера, светлость,
Где есть страдания, замшелость,
Надежды, нежность, осмелюсь
Познать, всем собой окунаясь: телом
И больше – духом, рискуя и подставляясь,
Любя… Буду молом твоим, моя акватория!
Буду мешать пески дна с подножием
Из уверенности и принятия, буду
Будить разноцветных рыб: фугу,
Ангела, попугая, мурен, буду ношею
Камней и кораллов сирого, беспокойного
Составляющего, взведусь мощным торнадо,
Приносящим богатства из пониманий,
Взволную застывшую воду, и мы
Внесемся ветром и волнами, мы
Войдем в обороты затмений, стираний,
Возрождений – всеобщей энергии прайдов.
Послушай ныне мое мурлыкание: я – твой,
Твоя, твое в виде лика доверенности,
Друга преданного и нежнейшего
Луча среди образов бесконечных.
На алтарь языческий, на жертвенник
Для сожжения помещу ошибочный крой
Ложным путем созданных мнений, прахом
Чтобы посыпать раны, затянулись они,
Кровь перестала сочиться. Рдеет
Впитавшее алую окружение, сея
В тебе ощущение «я ничто, я должник»,
Но ведь оно другого цвета. Ты полон страха,
Его обрати ванилью и муравой разогретой –
Самобичевание в большей мере, мир
Благосклонней и милосердней,
Чем люди. Потребы последних
Пресекают добро зачастую (их журил
Столько лет…), но никто не пропащий – это
Практически заповедь. Ты поверишь в себя,
Фантазии вырвутся на свободу, зерно
Синицы, белки, милы диковины
Будут из рук брать, приклонятся
Ветви ивовой рощи, и закружит гавот
Эмоции за-утробные, в иные пределы ведя.
Что до меня, то я, лохматое иждивение, не
Сумею светоч малую полков лишить
Вспомогательных, плыву рядом,
Надеюсь плыть дальше, и клады
Даже не обязательны: я саму жизнь
Благодарно прижал к груди. Сомнения, бед
Тревоги скучиваются в моменты, слоновой
Костью хранимые музеями сколотой
Понемногу памяти, расставлены
Экспонаты, но родство – оживает.
Я хотел подарить тебе что-то особое,
Любо чудо ясное, и дарю свое верное слово.
Keihne
03-05.02.16