Ничего не осталось – лишь имя и голос,
Бархатистым прибоем расплёскан;
Да приставший к одежде её длинный волос
Тонкий, черный и очень неброский.
Вспоминаю о ней, и ни тени терзанья
Не ложится на сердце. Нормально.
Но уж очень крикливы мужские желанья,
Что прописаны в память формально.
Они дремлют пока, но живут, они – вечны,
Сколь ты их не пытай и не мучай;
Сколь твои отрицанья не приторно-желчны,
Ты надеешься, в тайне, на случай…
Вновь от теплого слова сгораешь, как спичка –
Не заучены жизни уроки.
И летят смсок проворные птички,
И по шрамам скоблят те же строки…
8-10 июля 2015