Завернут вечер в клавесин, в огне сгорела саламандра,
Нависло небо сизоцветно и безответна ночь.
Набухший лунный апельсин слегка обсыпан бледной пудрой,
Эол уносит незаметно слова и взгляды прочь.
В хрусталь с коктейлем «Кокаин» зима кладет февраль ванильный,
Этюды древней Элевсины в обмен на разговор.
В просвете виден пилигрим, он неизбежности посыльный,
И это самый лучший в мире, желанный приговор.