Люди сплошным потоком
через игольное ушко
протискивались натужно
на свет неземных высот.
Бог всеохватным оком,
насквозь прозревая души,
укладывал их, как груши,
в ячейки вселенских сот.
Легче духа душицы
душа на Его ладони.
Взгляд лучезарно-бездонный
за дерзость меня корит.
Свет на искры дробится,
на тысячи малых молний,
спускающихся безмолвно
в изгнанье на остров Крит…
К берегу бот причалил,
ловко минуя кораллы,
тварными полон парами,
спасёнными от беды.
Мне начинать сначала:
девять кругов по спирали
в пределы земного рая,
в оливковые сады.
Звёзды в ночи глазели,
пронзая лучами кедры.
Смущался месяц серебрян
среди любопытных звёзд.
Ложе – нежная зелень,
шёпот признаний первых…
душа планирует сверху
на влагу девичьих слёз.
Остров – лёгкая зыбка
в волнах всемирного моря,
скоро, до странности скоро
покинут дети тебя.
Снова те же ошибки,
то же безмерное горе,
пока безумцы упорно
друг друга не истребят.
Среди кромешного ада
тот, кто останется, вспомнит,
как, искрясь, падает в волны
небесная бирюза.
Вдруг нежданной отрадой
сквозь искры живую плёнку
на светлом лице ребёнка
вспыхнут мои глаза.
И всё начнётся сначала…