«Встаньте, пойдём; вот приблизился предающий Меня». От Марка 14:42.
Предутренняя стража.
Сад Гефсиманский за рекой Кедрон.
С тремя учениками из сада вышел Он.
О Чаше кончил Он великую молитву.
Иуда к ним. Шёл к Богу, как на битву,
Шёл, будто под ногами чуял бритву,
С толпой кольём вооружённой
И ненавистью ослеплённой.
Христа поцеловал и обнял, что есть сил.
И Приснодеве в душу первый меч вонзил.
(Всегда исподтишка предательства удар!).
Но Ангел Верности за Приснодевой встал.
Он видит, как терзает её боль,
И с глаз Её смахнул слезинок соль…
Иисус сказал: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня». От Марка 14:48.
Ещё рассвет не наступил, а час глумления настал:
Христос, качнув главою, толпу остановив, сказал:
«Как будто взять разбойника решили».
Не слушают. Как вора и убийцу окружили.
И меч второй – глумления – в душу Ей вонзили.
Но Ангел Благородства встал пред Нею.
И на чело Ей в утешенье капельку елея:
«Он жертвою своею выше всех.
И то глумленье над ним ведёт не вниз, а вверх»
«И привели Иисуса к первосвященникам… «…Ты ли Христос, сын Благословенного?» Иисус сказал: «Я…» Тогда первосвященник разорвав одежды свои, сказал: «…вы слышали богохульство?» И признали его виновным в смерти». «И немедленно поутру, связав Иисуса, отвели и предали Пилату». От Марка 14,15.
Не суд! Судилище над Ним! И каждый был бы рад
Услышать, как Христа к кресту приговорят.
Но, убоявшись, меж собой вполголоса твердят:
«Идём на площадь! Пусть решит его судьбу Пилат!»
Не видел свет ещё судилища злобней:
Крик над толпою замороченных людей:
«Распни Его, верни Варраву,
Убийца и разбойник нам по нраву!»
Пилат, омывши руки, их протянул толпе:
«Решили вы, - сказал Пилат, - я в стороне».
Пилата равнодушья меч вошёл в Неё глубоко.
Меч ослеплённости толпы вонзился недалёко.
Но Ангел Мудрости и Ангел Всепрощенья
Ей душу утешают, вооружив терпеньем
К невыносимой боли… да такой, что до отчаянья…
Такой, что мочи нет остановить стенанья…
«…Надели на Него багряницу; и сплели венец из терна, возложили ему на голову; и дали Ему в правую руку трость; и, становясь перед ним на колени, насмехались над Ним, говоря: «Радуйся, Царь Иудейский!» И плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове». От Матфея 27:28-30.
Настал! Настал злорадства час:
Раскручен надругательств фарс:
Венец терна – шипы от крови алы,
И тело от побоев камнем стало.
Накинув рвань багряницы на плечи,
Толпа вокруг хулой рыгает речи…
Меч надругания и меч увечий
Ей сердце материнское калечат.
Два Ангела смирения и скорби
Смыкают крылья вкруг Её в священном ромбе
(Так схожим с каменистым гробом!).
И плач Марии едва удерживали оба…
«И предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели. И, неся крест свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа, и там распяли Его». От Иоанна 19:16-18.
Дорога и пыльна и камениста.
Идёт Он и оплёван и освистан.
Крест на плечах Его к тропе сгибает.
Но Дух не сломлен. Дух Святый несгибаем!
И вот последний меч для матери готовый –
Сверкает на горе, что все зовут Голгофой.
Войдёт и он Ей в душу у креста
С тоскою смертною Христа.
Но Ангел Веры Ей набросил одеянье
Спасения от смертного страданья…
Все семь печалей с нею будут до Успенья,
Когда семь Ангелов в минуту Вознесенья
Её на крыльях света понесут
К Престолу Бога, в Его спасительный приют.