Он просто любил, откровенно и чисто,
Любил и хотел быть лишь с ней.
Запретно мечтал, к цели шёл бескорыстно,
Не веря в печаль своих дней.
И даже, когда злая похоть нависла,
Манила идти вслед за ней,
Не предав безбожные, мелкие искры,
Он чувство разжёг – до огней.
Он нёс свою верность, он нёс свою силу,
В туманной и вечной тоске.
Но примет его только тьма и могила,
На грязной, убогой доске.
Он знал, что она бы его не впустила
В тот пульс, что так бьётся в виске.
И всё, что судьба ему в жизни дарила,
Размоет вода на песке.
Он мученик сердца, он мученик рая,
Бродяга надежды и пыли.
Ему не нужна - никакая другая,
Он ждёт, чтоб о нём все забыли.
И часто, в неведении оберегая
Себя от неистовой были,
Он молит ответ её глаз, угасая:
Не уж-то они не любили?
Молил он ответ у улыбки смеренной,
Как грешник, не в силах молить.
В душе её чистой, он был просто пленным,
В которой, останется жить.
И тело его очень сухо и тленно,
По венам её будет плыть…
Он просто любил её так незабвенно,
Как Боги не могут любить!