Драконьим хребтом, красным камнем кровавым
прославились горы Pilatus в Люцерне. *
Противились горы искателям бравым
вершин покорённых. В швейцарской таверне
рассказывать притчи о муках Пилата
другим пилигримам считалось престижным, -
как бродит в мучениях дух виноватый,
как ищет забвения проклятой жизни...
То смерчь грозовой, то потоп наводнений,
то сели лавины, то молнии сполох, -
там Понтий снуёт для миражных видений,
там бродит несчастный Пилатуса молох...
А то вдруг тумана овечьею шапкой
Пилатус накроет вершины и пики, -
то тень Прокуратора участи жалкой
спустилась в убежище скорби великой...
Я тоже глядела Пилатусу в очи –
гора дружелюбной и мирной казалась.
Но сон был тревожен Рождественской ночью,
И чья-то ладонь лба тревожно касалась...
*26 мая 1499 года, после грозы, горожане с ужасом увидели бескрылое тело дракона в бурлящих водах реки Ройс около моста Шпройербрюкке. Многие известные ученые и почетные горожане Люцерна подтвердили подлинность этого знаменательного события. Дракон исчез, но на месте его так называемой "гибели" были обнаружены лужица засохшей крови и неизвестный минерал, впоследствие названный "драконьим камнем", широко использовавшимся в медицине с 1509 года.
**По другой легенде название горы происходит от имени Понтия Пилата, потому что на склоне горы будто бы находилась его могила. В действительности в основе названия лежит латинское слово "pilleatus" ("в войлочной шляпе" - имеется в виду, облачная шапка вокруг вершины). В четырнадцатом веке правительство Люцерна строго пресекала попытки как местных, так и инородных жителей подняться на скалистую и изломленную вершину горы. Пастухи не смели пасти скот у маленького озера Оберальп, в котором, как рассказывали странствующие студенты-теологи, томилась душа Понтия Пилата. Как полагали средневековые специалисты, Понтий Пилат утопился (либо был утоплен) первоначально в Тибре, однако его смерть вызвала страшные наводнения. Римляне выловили тело Пилата и бросили его на этот раз в Рону, однако прокуратор не успокоился. Маленькое озерцо на склоне горы оказалось его последним пристанищем. Люцернцы рассказывали, что раз в год на озере можно было увидеть силуэт прокуратора в пурпурной тоге (несчастные, увидевшие Пилата, обычно не доживали до зимы).