Каждый год прибавляет на спину ненужный груз,
20 грамм пустоты в чье-то имя, чужой маршрут,
Каждый пятый знакомец — невежда, каждый девятый — Брут
И за все мы так держимся, будто это кому-нибудь нужно,
Хотя и это у нас когда-нибудь отберут.
Будто все что внутри — чего-то действительно стоит.
Обновиться бы до заводских настроек!
Мам, как же хочется лечь ничком,
Стать образом его самого, его голосом и смычком,
Белым голубем, свежим снегом и ручейком!
Я же чувствую — вот он, течет внутри,
Разливается алым инеем, вздохом среди груди,
Он мне видится, мама!
Но тает на раз ...два ...три.
Он, наверно, скрипач или швейный мастер —
Столько нитей, мелодий, сквозных ветров.
Я же чувствую, мама! Ты знаешь, и это — счастье
…и какой-то кошмар из ночных и бредовых снов!
Мам, мы выросли? Стоит ли нам бороться
И тянуть, и вытягивать незнакомцев за рукава?
Каждый год, как кольцо, обвивает мне спину каким-то илом
И растет, вырастет до боли внутри дыра,
Сквозь нее ходит ветер и летает белесый пепел,
И так холодно, мама, что просто порой знобит.
Но я чувствую, это он из меня — м е н я лепит,
Просто ОН из нее на меня глядит.