Летом, в августе восьмидесятого – начинается утро,
Выходной – в половине десятого, я вышагивал шустро
К точке, будке ли – как кому нравится – а в руках трёхлитровка.
После пятницы, надо поправиться – чем не мотивировка?
Отстояв до окна, как положено, в предвкушении пива –
Я измученный весь, обезвоженный – как засохшая нива.
Наполняя баллон с чувством долга, этой пенною влагой –
Пять минут, ставших вечностью долгой – объявил пивщик-скряга:
– С тибя рупь тридцать две, дарагой, слющай, падавай кришку к банка.
За спиной поплыл гул голосов злющий – началась перебранка.
Бережно держа в руках, словно знамя, я понёс свою ёмкость,
Обменявшись парой слов с крикунами – попросил сбавить громкость.
Не услышал я хрустального звона – внизу жёлтое море…
Зарыдал, не удержав в груди стона… Не понять вам моё горе…