Ты спросишь хлеба в пьяной давке,
На белом кафельном полу
Средь массы тел в одной удавке
Несущих идола к столу.
И в их закрытых переломах открыто пахнет пустотой,
Ты спросишь хлеба, у пронзенных
Булавкой смысла властною рукой.
Нас распластали в этом чреве
Дождями павших площадей.
Ты просишь хлеба в лучшем хлеве,
А мой приказ - убить детей.