О Рим, ты стар и многолюден,
Седой старик, терзаемый толпой.
Сколько тайн и сколько разных судеб,
Сокрыл навек, в своей ты мостовой?
Бежит неспешно кровь твоя по жилам,
И в памяти твоей застыли на века
Тех, кто бродил под твоим вечным небом —
Злодеев, гениев и просто граждан имена.