В подворотнях Питера кружит непогода.
У разбитых фонарей спрятался испуг.
Ух, какое страшное нынче время года!
И пронзает холод от нездешних вьюг.
Страшно, сыро, зябко, мокро.
Ветер. Снег. Метель. Туман.
Царь болотный смотрит в окна.
Конь под ним, как ураган.
Всё смешалось под копытом Государева коня:
Заметает город снегом: шпиль, мосты, Неву, дома.
Пляшет белая громада по Сенной и островам,
По литым решеткам сада снежный вьется караван.
Не покоится, не спится Государюшке Царю.
Над болотом он кружится, видит будто наяву:
В кандалах, несчастных толпы, город строят на воде.
В топкой жиже тонут, стонут. Плач несётся по Неве.
И взлетает снежной вьюгой крик умершего царя:
"Вы простите меня, братцы, за великий град Петра.
Разве стоит душ погибших этот мнимый исполин?
Сколько ж вас я уничтожил! Сколько мук я сотворил!
Помогите! Помолитесь! Хоть заплачьте обо мне!
И Всемилостивый Боже, может, вспомнит о рабе?"
У-у! Как вьюга разыгралась неземной пургой грозя.
А над мачтами металась тень умершего царя.