19.02.2016
В этом мёртвенно-бледном отрезке книжки, где ни ярких картинок, ни трогающих событий, - я дружу с полоумной старушкой с обложки и гномом-мальчишкой. Это две хрупкие нити, и ещё одна красная линия – город-блокада. У меня с ним идёт поединок. Он теснит меня, надо звать неотложку. Вывозить меня из Ленинграда… Только - там моя скиния.
Одиночество свойственно полоумным. Оно им близко. К лицу – как беретка и кружевом вязаный зонтик. Моё прошлое в стиле хард-рок, а не в стиле диско. Мне знакомы и Леонардо, и Лук.Висконте. Было модно быть образованным и остроумным. А теперь собеседником – только старушка из книжки, детка.
А мальчишка – он славный и шустрый, пацан-проказник. Любит зёрна граната и косточки винограда. Без него мне тоскливо, с ним – шумно, но сам он – праздник. Жаль того, что ещё до рождения я перед ним виновата, что я буду картинкой в книжке тому мальчишке, карточкой фотографического аппарата.
Остальные свои – домовой и нахалки-мыши, - с ними что? Им налей молока и печенье в блюдце. Тоже ведь твари Божьи. Но меня –то они не слышат. Не к ним захотеть вернуться, не для них оставаться родной, не для них не стать толстокожей…