- Это смерть... Только почему-то совсем не страшно...-
Бывают же такие пробуждения: совершенно четкие звуки,засевшие в ушах. Спокойным голосом, четко, по слогам, словно печатая на клавиатуре в мозгу построчный перевод на земные символы чего-то неземного, запечатленного в символическом сне, когда идешь-идешь, неведомо куда, когда во сне не понимаешь, как занесло тебя туда, где всё не то и не так, и по дороге собираешь грибы - тоже необычные, не ядовитые, но и не существующие среди съедобных - абсолютно белого мелового цвета, а по форме, как добротный подосиновик, и тебя преследуют неведомые люди за то, что найдено и собрано тобой. А впереди - вода.Большая вода! Как разлив по весне, с затоплением , и где-то там - ясно виден другой берег. И все идут по воде.
- Странно, почему вы не плаваете на лодках,даже, если и не глубоко,но ведь никто не знает где и какое дно?-
- А здесь принято ходить по воде. Здесь все ходят по поверхности воды, и никого не интересует дно, и, что там под водой,- никого не волнует...-
- Но я не хочу идти на тот берег, мне нужно обратно - в Ленинград!-
- Там, куда ты хочешь вернуться, давно нет никакого Ленинграда, а у нас и подавно - и нет, и не было.-
- Но разве бывает такое: пойти за грибами и попасть словно на другую планету... Еще каких-то двадцать минут назад я была там, где мне известна каждая тропинка, а вот зашла за забор, и никто не может объяснить, как вернуться обратно...-
- А обратно дороги нет...-
Она проснулась. Посмотрела в окно, чтобы сказать, как учила Бабушка: "Куда ночь - туда и сон", но внимание сразу растеклось - синичка плясала на грани окна, не на подоконнике, а, как гимнастка по бревну, вдоль стекла, царапаясь клювиком в прозрачную непробиваемость пространства между улицей и полутьмой комнаты, в которую постепенно проникало утро. Птаха была, как грудничковый младенец, познающий мир:наклонив свою птичью головку,в которой были пресловутые птичьи мозги, вместившие необъятность земной наивности и возможность щебетать,не ведая печали, в любую погоду,- она семенила, словно заводная, влево-вправо, влево-вправо.
- Это был сон... Нужно просто встать и помолиться. Болезнь перемешала всё в голове, лекарства замутили рассудок, вот и снится всякая всячина.... навязчиво...-
За стеной зазвучало пианино - соседка издевалась над Бетховеном, вскарабкиваясь по клавишам на "Лунную сонату", постоянно срываясь с одних и тех же нот ,- до абсурда, из года в год, с тупым упрямством, не признавая своей бездарности.
- А почему я называю это существо соседкой? Может быть ,это сосед?...Нет... Мужик бы уже сто раз сдался... Типично бабье упорство, феноменальная неспособность отказаться от пытки соседей опостылыми назойливыми звуками, ползущими, как гады по позвоночнику...-
После этой вечной музыки наступал столбняк и приходило осознание, что жизнь - вечный бой. Первая мысль - удрать на кухню.Следующая линия обороны - не заедать отрицательные эмоции...
- Слава Богу, сейчас надену наушники и послушаю Рахманинова... И опять сон... Сны Веры Павловны - отдыхают! Собрать все сны - роман получится "Я пропустила поворот на Гениальность"... Ну да, и мучить этим романом эстетов, как меня соседи... А что же делать, если и меня Муза Ху Ли посещает и требует своей художественной литературы, после которой и не всё так худо? Ну, чем бы дитятко ни тешилось, лишь бы не плакало... Да и поплакать - не грех.-