Проплывал над горами февральский денёк,
Под ногами поскрипывал тихо снежок.
Колокольня над храмом ликующим звоном,
На вокзале диспетчер бормочущим фоном.
Шли под горку прохожие редкие вниз,
Ввысь, откуда- то, круглые звуки лились,
Попадая в пространство весеннего солнца.
Чёрный ворон напомнил француза гасконца.
В горле яблоки счастья дозрели сполна,
Бирюзовым восторгом плескалась волна.
На опоре железной нацеленной в небо
Ворон пел о любви и весне вдохновенно.
Очарованный странник давно не птенец,
Украшенье окрестностей чёрный певец,
Будто в трансе стоим посредине дороги,
Как же благостны звуки. Утихли тревоги.
Разве чёрные вороны могут так петь,
Разве души людские способны согреть?!
(В старой песне -- предвестник беды и ненастья)...
Чёрный принц был в плену у любви, в её власти.