Там, где длится конец, там возможно начало.
Оттого и душа не темнела пока.
И темнела бы, но не могла и не стала,
не марала белилами черновика.
Не сказал, что прошло – это было б занятно,
в интересные формулы рядят слова,
и в звучании их просто всё и понятно –
догадайся, зачем же ещё голова?
И с небес не упал, и трезубец не взвился –
гром, бывает, звучит, как застенчивый смех.
Ты какому-то Богу иначе молился.
Где та грань за которой свершается грех?
Кто не мучился сам, не поймёт этой власти –
отпустить до того, как решишься простить,
прекратить до того, как улягутся страсти,
не позволив исход, словно бремя, носить.
Но того не могу, да и сделать не в силах,
и желанья такого не стала бы звать –
отказать себе в том, что едва выносила,
но едва ли теперь захочу потерять.
Уходя, оглянись… Что в глазах не увижу,
то увидишь в моих – ничего, кроме грёз.
И кумира творя, я кого-то обижу?
Может быть. Украшая шипами от роз.