прижимает к земле пресс свинцового неба,
за окном серый снег,серый холод и лёд,
грязно-серый февраль,бабка в поисках хлеба
по скользящей тропинке устало бредёт.
из окна красной площади вовсе не видно,
да и улицы нет,лишь бетонный забор,
а за ним кран подъёмный, а ныне фригидный,
отбывает пожизненный срок-приговор.
сверху-тысячи вольт нависающих ЛЭПов,
снизу-пар от земли из разорванных труб,
слева-пять этажей серокаменных склепов,
справа-камеры газовой клетчатый куб.
в сером дне так легко утонуть, раствориться,
из подъезда шагнул - и как ёжик пропал,
из тумана плывут серых призраков лица
Миядзаки,Тарковский и Сарданапал.
только кошки с собаками мир оживляют,
в феврале они дружно впадают в загул,
по ночам истерично мяукают,лают,
говорят,им потворствует львиный Регул.