За окном тихо падает снег,
Догорают дрова в печи медленно.
У неё никого в жизни нет,
Всё одна среди стен, среди мебели.
Разговор поддержать можно с кошкой лишь;
Тихо трётся у ног, мурлыкает.
Собачонка скулит за окошками,
Да часы с кукушкою тикают.
Кресло старое, ноги под пледом;
Мелодичный звук спиц стальных.
К ней давно уже в гости не едут,
Много лет у неё нет родных.
И бывает, что встать не может
Утром рано она с постели.
И никто! Никто не поможет,
Ей придется вставать еле-еле.
С сильной болью в ногах топчется,
А собака с кошкой голодные.
В доме печь сама не затопиться.
Дни стоят, как назло, холодные.
Вскипятит вечерком чая кружечку,
Бросит лист туда сушеной малинки.
Проскользнёт по морщинам-кружевам
Одиночества горечь слезинкой.
***
Но однажды, морозным утром,
Словно, помощь, какая от Бога,
Человек с добрым сердцем чутким
Вдруг появится у порога.
Улыбнётся и скажет: «Здравствуйте!»
Назовёт по имени отчеству.
У старушки в будни и праздники
Жизнь изменится, как в пророчестве.
Будет вовремя печка натоплена,
И продукты к обеду доставлены.
Веселее дом станет с окнами,
С расписными резными ставнями.
Засияет в глазах надежда
У старушки: она не одна;
И не будет уж дней как прежде –
Неизвестности ждать до утра.
Закипят на печи щи для гостьи,
И запахнет свежею плюшкой.
Пригласит к столу: «Милости просим!»
И вторая появится кружка.
И пойдет разговор душевный.
И сбылось, значит, то пророчество,
Будет радость её многодневной,
Сгинет прочь её одиночество.