Я возвратился, мать, в село,
Тебя родимую,
Как крохотный любимый остров,
Сугробами накрыло, укрыться от ветров,
И пылью снежной занесло.
А вдоль дороги гнётся ров,
И мчится прочь куда-то вдаль...
Его несёт взволнованный февраль
К строкам таинственных стихов.
Ну, и трясёт же, будь здоров!..
Она ведёт к любимой женщине,
Которая, всё знает, о любви;
Сама и пишет про любовь крылатые стихи,
Кудри, обвив вихрастые свои,
Испробовав со мной все тайные грехи.
Так дай же на колени встану,
Губой прижаться, нежная земля!
Как не обнять волнением поля
Сквозную залечить на сердце рану,
Чтоб успокоилась заблудшая душа!
Она, давно близка мне, стала...
В этом безоблачном краю.
Её я с грустью часто вспоминаю,
Как ненаглядную любимую свою,
С протянутыми распростёртыми руками.
Я видел в ней спасение своё!
Но кровной цепью нас навечно разорвало,
И сердце моё чёрствостью сковало,
Будто в него вонзили острое копьё,
Чтобы безмолвие настало...
Там за унылою чертой,
Она осталась женщиною первой,
Такой родной, любимой, но чужой...
При этом, мне одному лишь верной,
В меня влюблённой неизменно!
Как чисто здесь, белым – бело...
И коркой ледяною небо залило.
Я будто бы смотрю в разбитое окно
На всё что в холодок природою погребено,
И так мне стало на душе тепло!
-----------
Аж слёзы льются – льются – льются
Невыносимым воспоминаньем детства.