Через латы крылатой крыши,
Среди хлама и храма куч,
Я то место, где сердце дышит,
Подставляю под солнца луч.
Пусть дырявит его нещадно,
Осуждённому ль срока жаль?
На театре моём площадном
Правит пьесы мои печаль.
Сердце бьётся навстречу свету,
И стихая,
как воробей,
Я запомнил молитву эту,
Обречённых на тьму людей.
Сердце, сердце... ты рака муки –
Замолчали Его слова,
И напрасно в молитве руки,
И опущена
голова ...
Ты ли, взявший меня за руку,
Преступая могилы край,
Прошептал, уходя на муку:
- Я прощаю тебе... предай.
Нет, не я был тогда в Кумране,
Не меня Иордан крестил,
Но я тот, кто Тебя заманит,
Для того, чтобы я убил.
Это я, отрекаясь трижды,
В Твои руки вбиваю гвоздь,
Но, попробуй, трусливое выжми,
Как в вино виноградную гроздь.
Умоляю...
хотя бы слово –
Исцелится душа моя...
Покаяние, как основа,
Для согласия бытия.
В покаянии слово ценно,
И сапфирами слов дыша,
Синевою Небес нетленна
Наречённая суть – Душа.
Зло и холодно было, голо,
В серых сумерках стыла кровь,
Но Им сказано было слово,
И шептали его: любовь...
Ради славы скупого слова,
Обескровить сто тысяч слов:
Вы... детей
убивать...
Готовы?
Я себя
убивать готов.