Гремят фашистские снаряды,
Восходит к небу черный дым.
Идут, надев свои наряды,
Посланцы смерти к молодым.
В пыли солдатского окопа,
Среди погибших, замолчав,
Сидели парни, словно скопа
Поймать решила их, загнав.
- Нас трое, парни! - задыхаясь,
Арсений тихо зашептал.
- Васильев умер. Он, сражаясь,
Погиб... Он отступать сказал.
Степан, зажав рукою рану,
Лишь головой мотнул в ответ,
Мол, отступать назад не стану,
Пусть даже подкрепленья нет.
Фашист затих, и поле боя
На миг как будто впало в сон;
Минуты бренного покоя
Сжигали нервы, как дракон.
- Погибнем здесь, но не отступим, -
Сквозь зубы Слава процедил, -
Фашистам землю не уступим,
Нельзя, чтоб немец победил.
Был Ярослав суров и молод,
Почти пошел двадцатый год,
Познал уже и тьму, и голод,
Стоял стеной за свой народ.
Казалось, с голыми руками
На танк готов он был напасть;
Одними только кулаками
Заткнуть он мог фашистам пасть.
- Опомнись, Слава, нас же трое! -
Арсений громко закричал.
Солдат нахмурился:
- Вы двое,
Васильев вам бежать сказал.
- А ты? - Степан привстал, из раны
Вдруг побежала кровь ручьем.
- А я прикрою, до поляны
Ползите тихо, в лес потом.
- Нет, Слава, не оставим брата!
- Тогда погибните со мной.
Идите, свидимся ребята
Не в этой жизни, так в другой.
Летят снаряды, танк бушует;
Как заведенный, автомат
В земле пробоины рисует,
Земля рыдает, немец рад.
Уже закончились патроны,
Гранату Слава сжал в руках
Над полем кружатся вороны,
Скрывая солнце в облаках.
- Сдавайся, русский! - закричали.
- Остался ты совсем один!
- Вам фрицы, разве не сказали,
Что русский воин - непобедим?
Напрасно немец не боялся,
Когда к нему, сжав кулаки,
Шел Ярослав и улыбался,
Держа гранату без чеки.
Май 2015 г.