Сколько таких темно-серых тонов в моем дне
Еще будут встречаться в пути и гудеть и гудеть?
Сколько таких серо-желтых домов без луны и без света
Будут густо мелькать перед бедной музой поэта?
Незаметно давно оскудела и почва под грубой стопой,
Я изрядно и долго бродила в задумках с собой.
Только изредка кто-то шагал в стороне и смотрел неотрывно
И ответом на взгляд отвечала я пусто, как будто наивно.
Знал ли ты, человек, проходящий мимо живого лика,
Что живой уж мертвецки сгорает неясными бликами?
Знал ли ты, посмотревший мне в дно самых грустных глаз,
Что веселья и громкого смеха уж давно истощенный запас?
И таких миллионы, которые в душу глядят мимоходом.
Улыбаешься глухо, прикрывая избитое сердце живого урода.
Улыбаешься так, словно тысячи поводов счастья для этого есть.
Улыбаюсь тебе, незнакомец. Ведь это великая честь.