Я больше не хочу на плаху за слова.
Я дико устаю от ласки острой бритвы...
Но боль терзает вновь. Ко мне она глуха.
Ей не дано понять проклятья и молитвы.
Она со мной всегда: на эшафот и в пир,
В смертельный бой с добром и в новое рожденье.
Я даже иногда мишенью в чей-то тир
Готов уйти, чтоб впредь, отсеяв все сомненья,
Свой путь перекроить. Сначала всё начать,
Чтоб только без неё, без этой вечной боли.
Но мне сказали там, что надо потерять
Последний свет души и даже призрак воли,
Чтоб дальше без неё... Я пробовал. Никак.
Я душу рвал в клочки и надевал ошейник,
На лбу я выжигал клеймом свой рабский знак,
Но за спиной моей всегда кружились тени
То воли, то любви, то искренность своим
Предательским души касанием стирала
Заживший знак раба. То отблески зари
Вновь возрождали свет. Как оказалось, мало
Пытаться без неё. Пытаться просто жить.
Возможно, без неё меня бы не осталось.
Что остаётся мне? Терпеть, страдать, любить,
Надеясь, что она почувствует усталость.
26.02.2016