Пустыня обездвижена засухой,
В ней караваны режут пески,
Жили как у Христа запазухой,
Теперь бредём, не видно не зги.
Оазисы дурманят душу путникам,
Подобно миражам живительной воды,
И точно Шмиттовским распутникам,
Поверивших уводят от беды.
Я обращаюсь к книгам и учениям,
Рыщу в надежде выискать ответ,
Теряюсь в умозаключениях,
Скрываюсь за страницами газет.
Песок зыбучий сыплется наружу,
Скрипит на зубах, дышать тяжело,
Ты мне уже больше, как видишь, не нужен.
И я тебе тоже. Наверное назло.