ФОТОГРАФИЯ
День начинался как обычно: будильник, умывальник, автобус, столовая, электричка, солдат проверяющий пропуска. На работе канифолил раскаленное докрасна жало паяльника, плавил олово и припаивал к платам микросхем металлические ножки транзисторов, сопротивлений и конденсаторов. Потом, когда вернулся домой, ко мне приходила Таня, и сказала, что уезжает в Новосибирск, где будет учиться на факультете журналистики.
Сижу в кресле с сигаретой в одной руке, с фотографией в другой, думаю о том, что от Красноярска до Новосибирска тысяча километров, и вспоминаю. Вот я иду по тротуару, рядом идет Таня. Справа от нас шоссе, за ним трехэтажные дома. Возле тротуара тянется газон с рядом невысоких деревьев, их ветвистые кроны расцвечены желтыми и красными ранетками. Слева – белые столбики и копьеобразные чугунные решетки ограды городского парка, за ней рыжеют стволы сосен и зеленеют кусты и трава. В парке давно уже забит досками вход в круглый павильон Комнаты Смеха, стены которого были увешаны кривыми зеркалами, зато каждое лето крутится Колесо Обозрения. В этом парке в дни зимних каникул я, первоклассник, краснощекий от мороза, вслед за другими ребятишками, скатывался на картонке из раскрытой пасти громадной ледяной головы богатыря. В нашем любимом парке я впервые в жизни увидел фонтан. Наверно, мне было два года. Я стоял с разинутым ртом около чуда с, блещущими под солнцем, непрерывными водяными струями, грохочущими, пенящимися, искристо брызжущими. Тогда же я узнал название сине-желтых цветов, весело пестревших на клумбах. «Это «анютины глазки», – сказала мама, стоявшая рядом со мной. Тогда я подумал: «Моя мама – Аня, глаза у неё черные».
Таня и я удаляемся от парка, огибаем клумбу с цветущими астрами и приближаемся к озеру. Сияющее над дамбой алое солнце спускается к заболоченной тайге и окрашивает в розовый цвет края колонн белокаменной ротонды, возвышающейся над безлюдным пляжем, опоясанным балюстрадой, силуэтно синеющей под многоцветным блеском вечернего неба. Искрится электрический свет в окошках бревенчатых домиков заозёрного поселка. Темнеет лес, окружающий просторный водоём. Отсюда недалеко до Енисея, но пройти к нему невозможно. Наш городок – закрытый, он оцеплен колючей проволокой, у него нет названия.
От воспоминаний я возвратился к действительности и поглядел на фотографию. На ней была запечатлена новоиспеченная студентка, улыбающаяся, кареглазая, пышноволосая шатенка, сидящая на скамейке на фоне густой листвы кустов акации.